Любовь, не знающая границ

30. Счастье навсегда.

Цзэу Цзюнь не смог в данной ситуации помочь Ци Юнлин, из-за того что отбивался от нападок старшего брата, пытаясь защитить младшего. Как только предоставился шанс, мужчина бросился к куче мусора, под которой покоилась его любимая. С силой разгребая обломки, не замечая, что куски нещадно резали руки, Первый Нефрит игнорировал боль, пытаясь только бы освободить пространство. Ему это удалось, показалась безвольная рука. С новыми силами кареглазый продолжил разгребать мусор, пока не показалась часть тела, все быстрее и быстрее нарастал темп и наконец все тело показалось на свет.

Тело юной девушки лежало на коленях мужчины не шевелясь, ее глаза были закрыты, а по лбу стекала тоненькая струйка крови. Руки были ледяные, а одежда грязная и в некоторых местах порванная. Но вены на шее пульсировали, сердце медленно стучало. Какое облегчение! Видимо обломки, полетев вниз, лишь немного задели ее, нависая сверху, при этом не касаясь нежной кожи девицы. Губы немного дрогнули, как и ресницы, да и в принципе все тело. Она осталась жива, но сейчас находится без сознания. Подхватив жену на руки Лань Сичэнь, под ноги и под голову, переложил ее в более безопасное место под ответственность Незнайки, в то время как сам ушел помогать в разборке с Цзинь Гуаньяо. Старейшине Илин и Хань Гуань Цзюню удалось за это время запечатать тело Не Минцзюэ в гроб, дабы усмирить всю накопившуюся злость, но только его душа не смирилась.

Мужчина в белых одеяниях подошёл к лежавшему на земле названному брату, только тому удалось заверить его в том, что простит его, хотя такое высказывание давалось с трудом, но все же, если глава ордена Гусу Лань заметит какую-нибудь негативную реакцию в их сторону, то без сожаления убьет главу Цзинь. Как бы не прискорбно было бы заметить, но даже так, Не Хуайсан, стоящий в дали, сумел "заметить" какое-то движение, о чем и доложил старшему.

Меч глубоко вонзился в грудь лежащего, мало того, что он остался без руки, так ещё это рана оставляла все меньше шансов на жизнь, да при этом, разочаровавшись в предыдущих словах Сичэня, Гуаньяо ещё сильнее всадил в себя лезвия клинка. После этого вряд-ли кто смог выжить, а если и смог, то остался калекой на всю оставшуюся жизнь.

— Да, я много врал и совершал ужасные поступки, я согласен, здесь я не могу соврать, но я никогда не причинял тебе боль и не врал, только в этот раз запечатал твои духовные силы. Так почему ты мне не веришь!? — уже на последних эмоциях выкрикнул раненный, пытаясь доказать, что он всегда был добр к Нефриту.