Warm

1989

1989 год

Мне только исполнилось четырнадцать, когда это случилось. Это тот самый возраст, когда подростки думают исключительно о себе, но я всегда была немного не такой, какой должна была быть. Именно поэтому о себе я не думала почти никогда, и тот момент не оказался новшеством.

Еще за километр до собственного дома я почувствовала, что что-то не так. Когда ты ведьма, принадлежащая к сильнейшему ковену, основанному на связи между родственниками и семьями, такие вещи становятся естественными — чувствовать друг друга, отвечать друг за друга, делиться друг с другом. В тот день со мной тоже делились…
Болью. Ее я и почувствовала, еще даже не дойдя до крыльца, а, когда все-таки поднялась, то наконец заметила полицейскую машину с мигающими сигнальными фонарями, припаркованную позади.

В мертвой тишине дома утопало рыдание Анны, всхлипывания обнявшихся Лукаса и Оливии, яростные крики Джошуа, разбившего до крови кулаки о зеркало в ванной, пока полиция оформляла протокол у нас на кухне, с трудом силясь не коситься в сторону детей, обреченных остаться без материнской ласки.

Она умерла.

Наша мать, никогда не разделяющая меня, приемную дочь, от остальных своих детей; не презирающая даже своего сына, обреченного жить без собственной магии. Она всегда делала наш ковен лучше, чем он был на самом деле.

«Делала» в прошедшем времени — ключевое слово.

Борясь с дрожью в коленях, я застыла, собирая в голове вмиг разбитые отвратительной новостью мысли. Боль в груди такая удушающая, такая холодная… Мне вдруг захотелось осесть на пол и разрыдаться, как то делала Анна, которую сейчас же от истерики не спасали даже таблетки сильнейшего транквилизатора, пусть она и перестала нуждаться в них еще в двенадцать лет сразу после того, как прошли ее детская склонность к эпилептическим припадкам.

Но я не должна позволять себе плакать. У меня есть задача поважнее.

Он был там.

В отличии от всех остальных, Кай даже не спустился, узнав эту новость. Пока Джо пыталась успокоить отца и остальных, сама захлебываясь в рыданиях, он не издал ни звука в четырех стенах.

И это был как минимум один повод, чтобы запаниковать.

— Кай, — тихо позвала я брата срывающимся голосом и, сглотнув, отбросила на задний план все сомнения и распахнула дверь в его спальню. Я ожидала увидеть, что Кай плачет, переворачивает верх дном всю комнату или уже давно выбрался через окно, сбежав в неизвестность, но…