Лапочки-дочки из прошлого. Исцели мое сердце.

40

Лиса

- Рыженькая, ты беременна, - тихо и как бы невзначай бросает Чонгук.
От неожиданности выпускаю из рук пакет с сахаром – и белоснежные, искристые кристаллики рассыпаются по столешнице. Внушительная порция случайно попадает в чашу для замешивания теста. Больше, чем нужно для кексов, которые я решила приготовить на завтрак лапочкам.
Раздраженно бросив пакет и оттолкнув миску, я оборачиваюсь, пристрелив Чонгука недовольным, обиженным взглядом. Он тепло улыбается в ответ, будто его забавляют мои вспышки ярости на ровном месте, а потом невозмутимо делает глоток кофе и продолжает листать ленту в телефоне. Порой я сама удивляюсь собственному поведению и злюсь на себя, но Чон непоколебим. Он как массивный камень на пути бурного течения реки: вода гладит его, но не тревожит.
Вот и сейчас Чонгук выглядит спокойным, умиротворенным и, кажется, даже… счастливым.
- Что? – стараюсь придать своему голосу будничный тон. - Ты перепрофилировался в экстрасенса-гинеколога? – смягчаюсь, чуть приподняв уголки губ.
Мне нравится находиться с ним на кухне каждое утро, пока он собирается на работу. Именно поэтому я всегда придумываю себе какое-нибудь занятие, чтобы суетиться рядом в те драгоценные минуты, когда он пьет кофе перед отъездом, и болтать ни о чем. Однако сегодняшний разговор мне не по нраву.
- С тобой я любую профессию готов освоить, - бархатно смеется, вставая из-за стола. Оставляет пустую чашку в раковине, подхватывает губку и принимается помогать мне с уборкой. - Вот, практически подрабатываю помощником кондитера. Повышение будет? – чмокает меня в щеку.
- Так это твоя вина. Выговор будет. Стоимость испорченных продуктов вычту из зарплаты, - подшучиваю в ответ.
- Грозная начальница, как тебя только повара терпят, - вытерев руки о полотенце, обнимает меня за талию. Скользит по пояснице вниз, по-хозяйски опускает ладонь на попу, поглаживает. Предугадывая мои возмущения, заранее затыкает меня поцелуем. – Как дела в кафе? – оторвавшись от меня на миг, уточняет с интересом. Словно для него это действительно имеет значение.
- Хорошо, - настроение меняется, как по щелчку пальцев, и я начинаю сиять. – Сегодня привезут оборудование и посуду для ЭКО-кондитерской. Я решила, она откроется в пристройке рядом с основным кафе. Будет отдельный зал, со своей командой кондитеров, но в то же время поблизости, - делюсь планами, наслаждаясь внимательным, ласкающим взглядом Чонгука. Я каждую секунду ощущаю его поддержку и вижу неподдельное восхищение. Это невероятно воодушевляет и окрыляет. – Я с лапочками туда съезжу, чтобы все проконтролировать? – уточняю, слегка наклонив голову и мило взмахнув ресницами.
Сгораю в его руках, обвиваю руками мощную шею, льну к нему всем телом, мечтая растворится в любимом мужчине. Кровь стучит в висках, бешеными потоками несется по венам, к лицу приливает жар.
- Конечно, - кивает Чонгук и расплывается в улыбке, как Чеширский кот, когда я целую его. Не только в знак благодарности, но и потому что сама этого дико хочу. Возбуждаюсь, не в силах погасить огонь внутри. - Только не переусердствуй там, контролер, тебе нельзя поднимать тяжести, - шепчет он мне на ухо, заставляя трепетать и покрываться мурашками, и крепче прижимает меня к себе.
- Чонгук, ну хватит, - фырчу на него, чтобы не портил момент.
- Я не помню, чтобы у тебя были женские дни, - продолжает изводить меня. - Судя по твоей ненасытности, у тебя их вообще не бывает, - касается губами моей шеи, и я сама подаюсь ему навстречу. Боже, я готова достичь пика от легкого поцелуя. Не могу остановить то, что происходит с моим телом рядом с Чонгуком.
Пытаюсь привести мысли в порядок, остудить мозг, пока все внутри пылает. Вдруг осознаю, что чертов Чон прав. Мало того, что у меня серьезно сдвинулся цикл, так еще и либидо зашкаливает настолько, что, кажется, мой мужчина скоро начнет избегать меня и не будет оставаться со мной наедине. Я и сама себя боюсь.
- Хм… - нехотя отстраняюсь от него. - Наверное, сбой на нервной почве. Я запишусь к гинекологу.
- Запишись, - мазнув носом по моей щеке, наклоняется к уху и оттягивает мочку зубами. В то время как на меня опять накатывает жгучее желание, он бросает с насмешкой: - На УЗИ меня не забудь позвать, я бы хотел присутствовать.
- Давай не будем ничего планировать раньше времени, - осекаю его и отворачиваюсь.
Я мечтаю еще об одном малыше не меньше его. Даже больше. Хочу этого всей душой. Испытать радости и трудности беременности, ощутить первые толчки, выносить и родить крохотного человечка. Это ведь сродни чуду, и я хотела бы прикоснуться к нему. Но так боюсь отрицательного результата, что отметаю даже малейший шанс. Не разрешаю себе верить и надеяться.
- Раньше времени? Да мы уже опаздываем, - смеется Чонгук. – Кстати, давно пора стать полноценной семьей.
За спиной звучат шаги, отдаляются и затихают. Когда я оглядываюсь, Чона уже нет. Не успеваю расстроиться, как он возвращается с какими-то документами в руках. Молча протягивает мне. И, пока я недоуменно листаю, деловито сообщает:
- Это проект брачного договора, который мы с тобой заключим, прежде чем расписаться. Ты можешь внести свои правки. Или показать его независимому юристу, если мне не доверяешь, - выплевывает с едва уловимыми нотками обиды.
- Я же не сказала тебе «да», - срывается с пересохших губ. Бумаги трясутся в подрагивающих пальцах.
- «Нет» я тоже пока не услышал. Если и прозвучит, я проигнорирую. Я не приму отказ, - напряженно чеканит Чонгук.
Смотрю на него исподлобья и понимаю, что он не шутит. Настроен решительно. Вздохнув, возвращаюсь к контракту.
- В случае развода все имущество Чон Чонгука… - зачитываю вслух и продолжаю про себя, округляя глаза от шока. – Что? – судорожно переворачиваю страницы. – Ты решил отдать мне все, что имеешь? – отрицательно качаю головой, не веря в происходящее.
- Как видишь. Никаких рисков, если ты согласишься на мое предложение, - смахивает испарину со лба. - В брачном договоре нельзя прописать, с кем останутся дети. Но ты и так уже законная мама лапочек, третьего ребенка сразу оформим по всем правилам. Обычно суд на стороне матери, а значит, здесь тебе тоже нечего опасаться.
- Не боишься, что я воспользуюсь твоей добротой? – лепечу, погружаясь в состояние шока. – Ты ненормальный…
- Я доверяю тебе, Лиса. А боюсь только одного – потерять семью. Без тебя не получится ее построить.
Встречаемся взглядами – и по его темным, бушующим омутам я понимаю, что это испытание. Для нас обоих. Испытание любви, испытание веры. Я должна принять правильное решение. Сейчас или никогда. Чонгук не просто сделал шаг мне навстречу – он перепрыгнул пропасть из сомнений и страхов, что все это время была между нами. Теперь мы вместе, на одной стороне. Главное, не выкопать новый ров, еще глубже предыдущего.
- Ма-почка, добр-лое утро, - забавно зовут нас обоих лапочки и босыми ногами шлепают по полу, влетая на кухню.
Лина держит подмышкой куклу, а Лана волочит за ухо большого зайца.
- Тапочки, - машинально напоминаю им, они мило хихикают в ответ, неловкими движениями смахивая с лица растрепанные кудри.
Вот оно – счастье. Вокруг меня. Стоит лишь протянуть руки, которые заняты бездушным брачным договором.
Резким движением достаю листы из папки и рву из ровно пополам. Складываю в две стопочки, приседаю напротив дочек и протягиваю им. Чонгук замирает, ничего не говорит от шока, молча наблюдает за мной и изредка покашливает.
- Нам бумажки? – глазки маленьких хулиганок загораются игривыми искорками. Девочки часто охотятся на документы отца, то и дело приходится спасать его дела от цепких пальчиков. А сейчас я сама им отдаю свежие распечатки, и они не могут поверить своему счастью.
- У папочки ненужные листочки появились. Он же иногда отдает вам черновики, чтобы вы порисовали, - подмигиваю им, в тот момент когда Чонгук едва не давится кашлем. – Берите, карандаши в детской.
- Не нужно? – уточняют наши воспитанные малышки.
- Нет, - взметнув игривый взгляд на растерянного Чонгука, улыбаюсь. – Не нуж-но, - выделяю каждый слог.
Двойняшки издают победный клич, хватают «добычу», побросав свои игрушки, и мчатся в комнату.
- Так, я не понял. Тебе в контракте что-то не понравилось? - Чон пытается сообразить, что произошло, и оценить ситуацию. – Я новый составлю.
- Не надо, - приближаюсь к нему, укладываю руки на нервно вздымающуюся грудь, успокаивающе поглаживаю сквозь рубашку.
- Не выйдешь за меня? – обреченно выдыхает. И в мою ладошку ударяет сердце.
- Выйду, - легко выдаю, не сводя глаз с Чонгука.
- Кхм? – теряет дар речи, пытаясь проанализировать информацию.
- В ЗАГС поехали, - смеюсь над его выражением лица. – Заявление подавать.
- Так… А как же… - заикается, непривычно теряясь. Суровый, ледяной циник-юрист ломается, трескаясь по швам. И виновата в этом я.
- Только учти, что со мной вход в семейную жизнь есть, а выхода нет, - вывожу пальчиком невидимые узоры на его плечах. – Поэтому и брачный договор тебе не поможет, - акцентирую на слове «тебе». - Билет в один конец, - целую в уголок жестких, сжатых губ, который вдруг слабо дергается вверх.
- Меня устраивает такое путешествие, - отмерев, Чонгук обнимает меня и углубляет поцелуй.
Камень падает с души, а тело освобождается от оков. Позволяю себе быть настоящей, любимой и… счастливой. Мы оба этого заслужили.