Последнее Знамение

ВРАГ МОЕГО ВРАГА. Глава 32

Мальстен запер святилище Рорх на засов и положил руку на дверь, прикрыв глаза. Из его ладони все еще тянулись нити, связывающие молодого ученика Бенедикта Колера — юношу, который утверждал, что пришел с миром, но, скорее всего, лгал.

Только этого мне не хватало, — устало подумал Мальстен, глядя на нити. Их нужно было отпустить как можно скорее. Киллиан Харт был почти хаффрубом. Держать его слишком долго было чревато новым попаданием на теневую сторону мира. Мальстен пока еще не научился выдерживать расплату, которая приходила к нему после последнего взаимодействия с силами Бэстифара.

Бэс... — прозвучал тихий мысленный голос в голове Мальстена, но он тут же приложил все силы, чтобы заглушить его, как делал каждый раз, когда слышал внутри себя имя погибшего друга. С самого дня своего пробуждения он не позволял себе думать о Бэстифаре и о том, что с ним произошло. Сейчас, когда над лагерем нависла угроза, он тем более не мог себе этого позволить. Тогда, в Малагории, он ускользнул на теневую сторону мира раньше, чем успел осознать смерть Бэстифара. Сейчас, если Мальстен подумает о том, как состоялись похороны... это разрушит все, что от него осталось.

Чья-то рука легла ему на плечо, и он вздрогнул.

— Мальстен, нам бы поговорить, — мрачно сказал Даниэль. Остальные данталли почти беззвучно ушли, не оборачиваясь, стоило им оставить пленника в святилище. — Нам довольно многое нужно обсудить.

Мальстен повернулся к нему и неуверенно опустил взгляд на нити в своей руке. Даниэль посмотрел на его ладонь и нахмурился.

— Но, я так понимаю, тебе нужно некоторое время, — догадался он.

— Извини, — вздохнул Мальстен. — Контроль был недолгим. Расплата за него не должна отнять много времени.

— Меня поражает, что этот контроль в принципе был, — заметил Даниэль, но покачал головой, останавливая самого себя от дальнейших рассуждений. — Ладно, не будем об этом сейчас. Иди. Я буду ждать тебя у костра возле дома.

Мальстен кивнул, они развернулись и зашагали в разные стороны. Несколько раз Мальстен чувствовал, как взгляд оборачивающегося Даниэля прожигает ему затылок. Нити, которые он тянул за собой, будто накалялись, и становились слишком тяжелыми, непослушными. Он знал, что пора отпускать, но не мог себе этого позволить, пока не окажется в одиночестве где-нибудь в темноте чащи леса.