Последнее Знамение

СОЮЗНИКИ. Глава 27

Прошло около трех часов, прежде чем Киллиан начал снова чувствовать свое тело. Он удивился: Гельмунт Фер обещал, что он будет обездвижен не меньше двенадцати часов. Похоже, от хаффрубов Киллиану передалась и устойчивость к ядам. Она работала не так, как у самих похитителей кожи - на тех яды не действовали вообще, - а лишь снижала эффект. Стоило бы радоваться такой приобретенной способности, однако радоваться не получалось. Впервые он сетовал на то, что у него с хаффрубами не так много общего.

Лишь зашевелившись, Киллиан почувствовал, насколько продрог. Тело все еще было непослушным и одеревеневшим, однако с четвертой попытки ему все же удалось встать на ноги. Сделав пару шагов, он снова упал на колени и поднялся лишь через несколько мгновений передышки. Отчасти неповоротливость и слабость в теле сейчас были ему даже на руку - они помогали заглушить ту пустоту, что снова разрослась внутри него после смерти Дезмонда. Лежа на земле под пристальным непонимающим взглядом лошадей, - которые, к его удивлению, и не подумали убегать, - он не мог отделаться от мысли, что все, кто связывается с ним, погибают.

Первым делом он попытался немного походить и подвигать руками, чтобы снова заставить конечности слушаться. К тому же нужно было хоть немного согреться после трех часов на холодной земле.

Померяв шагами берег с четверть часа, Киллиан наконец заставил себя посмотреть на обезглавленное тело Дезмонда. Что-то внутри него отказывалось верить в такую нелепую смерть данталли, и ему иллюзорно казалось, что все еще можно исправить. Лишь когда он посмотрел на тело, он окончательно осознал, что Дезмонд Нодден погиб. В голове набатом застучало имя охотника, лишившего его жизни.

Гельмунт Фер.

Профессионал своего дела, действовавший наверняка и без промедления. Не было сомнений в том, что нанял его Рерих Анкордский. Нельзя было не признать: это решение оказалось стратегически мудрым - Гельмунту удалось подобраться к Киллиану и Дезмонду намного ближе, чем это сделал бы вооруженный отряд, и даже усыпить их бдительность.

Киллиан сжал руки в кулаки. Он злился - прежде всего на самого себя за то, что не послушался своей интуиции и не сработал на опережение. Дезмонд не был ему близким другом, однако его смерть тяжелым грузом легла на сердце Киллиана. Как ни странно, при этом он не испытывал настоящей ненависти к Гельмунту Феру. После собственного прошлого в Культе было сложно осуждать кого-то за выбранное ремесло наемного убийцы. При этом Гельмунт не казался жестоким человеком, он не упивался убийством Дезмонда и даже постарался, насколько мог, сделать все быстро. Киллиан понимал, что Дезмонду просто не повезло встретить на своем пути такого охотника.