«Слово пацана. Кровь на асфальте». Ожп/Турбо (Валера)
1989 год. Казань. Город, поделённый на районы, тонет в насилии и разборках местных пацанов. Ты или свой, или чужой. Страшно в нём быть беззащитным мальчишкой, но ещё страшнее - маленькой невинной...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Комната бешено завертелась перед глазами, когда мой затылок со страшным звуком столкнулся с деревянным подлокотником дивана. Резко выдохнув и забыв, как заново набирать кислород в лёгкие, я обмякла всем телом, но руками продолжала защищаться. Хотя бы пытаться.
— Ну и кто ты без своего пацанчика? — глумился Кащей, нависая надо мной и вдавливая в прожжённую обивку дивана всем телом. — Обычная уличная шлюха. И сейчас я это докажу.
— Нет, нет, — захныкала я, пытаясь оттолкнуть мужчину слабыми руками, — не надо!
Кащей ударил по запястью, и костяшки пальцев шмякнулись о деревянную столешницу. Взвыв, я попыталась извернуться, скинуть с себя насильника, но все попытки были тщетны.
Широкий замах, свистнул воздух, и моя голова дёрнулась до хруста шейных позвонков. Зажмурившись и снова открыв глаза, я широко разинула рот, как выброшенная на берег рыба. Воздуха не хватало, лёгкие горели, лицо пылало. Кости со стороны прилетевшей пощёчины Кащея, казалось, были сломаны. Потому что я их не чувствовала.
Осознание поразило, словно гром с многотысячным разрядом молний: это конец. Бороться бессмысленно. Борьба приведёт к ещё большему насилию. Я чувствовала на себе похотливые маслянистые взгляды и слышала слабые протесты Захарова, которого усадили на стул, чтобы он смотрел.
Но не бороться я не могла. Не сражаться. Не биться.
Истошно завизжав, я изогнулась и со всей силы вонзила зубы в раненную ладонь Кащея. Он отвлёкся на то, чтобы попытаться стянуть колготки, и не успел меня остановить — мужчина завопил, с трудом выдёрнув руку из хватки. Во рту остался вкус крови и затхлая вонь от сигарет. Кащей встряхнул кистью, навис надо мной, и я плюнула ему в лицо. Кровавая слюна попала ублюдку в глаз, от чего он зажмурился, а я, оттолкнувшись от старого продавленного дивана, ударила коленом ему промеж ног.
