Белый пепел

Глава 41

Золотое яйцо оказалось подсказкой к следующему туру межшкольного соревнования. Антону удалось разгадать загадку без проблем, ведь никто в Дурмстранге не погнушался немного нарушить правила и помочь своему чемпиону, придумав версию того, что это там воет, когда яйцо открывается. Виктор собрал около ста версий и отправил другу. В итоге прав оказался Имре Кохаре, который предположил, что страшный вой на самом деле песнь русалки, и слушать ее нужно под водой. Разгадка обнаружилась за месяц до второго тура, так что у них оказалось достаточно времени на то, чтобы придумать около восьмидесяти вариантов, как можно не дышать в хогвартском озере в течение часа. К сожалению, около сорока из них были связаны с темной магией и не могли использоваться в Хогвартсе, а еще двадцать столкнулись со слабостью Антона в трансфигурации. В итоге они отослали своему чемпиону посылку с жаброслями и стали ждать результатов.
Статьи английских журналистов, особенно Риты Скитер, превозносили Антона до небес, но дурмстранговцы знали Полякова достаточно хорошо, чтобы не обманываться. Они все надеялись, что роман их бывшего главного старосты с французской чемпионкой не помешает ему обыграть ее по всем статьям.
Позже они узнали, что Флер вообще выбыла со второго этапа соревнования еще в самом начале, так что Полякову оставалось только обогнать Диггори, с чем он блестяще справился.
– Наверняка, проклял беднягу, пока тот плутал в озере, – безапелляционно решил Кордона. Гарри сидел в тот день за столом совета, но решил проявить терпение и не ссориться со своим «боссом» за честь Антона. Тем более что благодаря усилиям Малфоя и Сары они уже нашли первое слабое звено. Главный конкурент Либериуса на прекрасное место в центре стола школьного совета – Енс Юль, ответственный за нравственность, чье полное имя и фамилию могли адекватно выговорить только его родственники – был давно и печально влюблен в свою однокурсницу. Эта информация могла бы ничем им не помочь, если бы у этой дамы сердца не было младшей сестры-третьекурсницы. А вот с этим уже можно было работать.
Бедняжка могла очень много чего сделать за пустяковую услугу – свидание с Гельмутом Бэшворунгом. По счастью, Гельмут ни с кем не встречался и не был влюблен. Его больше интересовали его обязанности старосты, чем девчонки. Когда Гарри намекнул ему в самом неловком в истории разговоре, что для общего блага ему нужно прогуляться с Арденой по заснеженной дороге до пристани и обратно и, возможно, поцеловать ее в щеку на прощание, Бэшворунг ничего не имел против.
В благодарность Ардена клялась убедить сестру сходить на свидание с Енсом. Юль внимательно рассмотрел это предложение однажды февральским вечером и решил, что не готов отказаться от места главного старосты ради всего одного свидания с девушкой своей мечты, но согласился проголосовать за Марго Диллинджер и того, кого Гарри еще решит притащить в совет.
– Неплохо для четверокурсника, – похвалил Поттера Юль на прощание в тот вечер.
Гарри натянуто ему улыбнулся. Он чувствовал себя то ли сводником, то ли сутенером. Малфой под его мрачным взглядом клялся, что в следующий раз они найдут менее интимную слабость. Виктор смеялся.
В последнее время Крам стал намного серьезнее, что было даже странно, учитывая, что он никогда не был легкомысленным. Виктор отговаривался приближающимися экзаменами, но Гарри не мог отделаться от ощущения, что тот недоговаривает. В другое время Поттер не отстал бы от него, пока не добился правды, но оставалось только несколько месяцев до конца года и неизбежного разрыва.
Гарри почти физически чувствовал страх, когда смотрел на Виктора. Он не желал расставаться с ним, с их дружбой, их поцелуями, комфортом, который окружал Гарри в объятиях этого человека. Поттер знал, что расставание не убьет его, но он не мог отделаться от ощущения, что это разобьет ему сердце. Крам не мог не думать о том же.
Затишье во внешнем мире тоже настораживало. Хотя письма Сириуса успокаивали Гарри. Никто на самом деле не верил в то, что Эванс сын Беллатрикс. Это Пожирателей только развеселило. Никаких нападений на магглов пока не планировалось. Беглецы из Азкабана были ослаблены духовно и физически. Они не могли принести большой пользы. Должно быть, Волдеморт опасался, что больных Пожирателей быстро переловят и все его усилия по их освобождению сойдут на нет.
Те же Пожиратели, которые оставались на свободе, усиленно вербовали сотрудников правительств в тех странах, где они жили. В ход шли шантаж и немалые деньги. Случались и политические убийства.
По школе шли шепотки о возможных переговорах Темного Лорда с оборотнями и великанами, но Сириус таких подробностей, конечно, не писал. После того, как кто-то пытался перехватить их сову, Гарри и его крестный стали намного осторожнее со своей перепиской. В последних трех письмах крестный вообще не пользовался именами.
Сова могла пострадать и случайно, но в это мало верилось. К тому же, Гарри все еще помнил, что в конце прошлого года некто пытался убить его вместе с однокурсниками, даже если нельзя сказать уверенно, кого именно хотели убить, в школе до сих пор мог оставаться злоумышленник.
В начале апреля, когда Гарри уже почти плакал, думая о приближающейся подготовке к зачету по чрезвычайным ситуациям, потому что в этот процесс обычно был включен весь школьный совет, Малфой нашел еще одного члена совета, который не отказался бы от их помощи. К облегчению Гарри, на это раз ему не нужно было выступать в роли свахи. Просто главная староста девочек хотела протащить в совет свою подружку. Мысль эта у нее появилась не без помощи Абраксиса, чем тот очень гордился. Поддержкой Кордоны она уже заручилась и теперь искала еще пару человек, согласных проголосовать за нее. К несчастью, на освобождающиеся места уже были и другие претенденты. Кордоне предстояло уйти, и его влияние на совет постепенно ослабевало. Так как подружкой была Марго Диллинджер, Гарри осталось только попросить голос с Кордоны и с Полины за Либериуса.
– Не жирно ли будет? – поинтересовался главный староста.
– Зато вам больше не нужно никого искать, – невинно сообщил ему Гарри. – Мы с Либериусом будем голосовать одинаково.
– Вот именно, – фыркнул Кордона. – Я выдвину кандидатуру Принца, он автоматически за, ты и Полина голосуете за него. Получается, что и вам тоже никого больше искать не нужно.
– А что ты имеешь против Либериуса? – деланно равнодушно пожал плечами Гарри. – Или он, или Енс. С тем ты вроде тоже не дружишь.
Енс Юль в свое время оказался в совете не без столь любимых Антоном «услуг», так что теоретически с Кордоной не ладил тоже, но к нему в силу возраста относились получше. В итоге они договорились, что Гарри поддержит несколько решений главного старосты еще и в обычных организаторских голосованиях, и на том разошлись.
– Трудно было? – уточнила потом Сара, присаживаясь рядом с Гарри на диванчик в его гостиной.
– Сделаем Либериуса главным старостой и больше никогда никаких интриг, – категорически заявил взмокший от этих переговоров, как мышь под метлой, Гарри.
– Не говори ерунды, – отмахнулась Эпстейн.
Со всей этой таинственностью, когда приходилось молчать даже при Лусии и Крисе о том, что они делали, она чувствовала себя главой какой-то секретной службы. Было забавно. Сара ощущала себя особенной и надеялась, что место в совете ждет именно ее.
– Кстати, этой Диллинджер палец в рот не клади, – заметила она. – Не сказала подружке, что мы работали над ее местом в совете.
– Будем иметь это в виду, – отмахнулся Гарри. – Главное, она знает, что у нас все было под контролем. В совет ее выберут, а значит, услуга будет возвращена.
– И что теперь?
– Теперь Либериус станет главным старостой, а Марго Диллинджер секретарем школьного совета, – устало сообщил Гарри.
– Секретарем? – удивилась Эпстейн. – Я думала, что ты прочишь на место Либериуса кого-то из нас.
– Комендантом лучше быть парню, – поморщился Гарри. – Освобождаются только три должности и помимо упомянутых двух это ответственный за прессу. Там все очень строго с отбором.
– Парню? – повторила Эпстейн, поджав губы. Она проигнорировала последнее предложение. Поттер бросил на нее внимательный взгляд, уловив недовольство.
– Ты думала, что я выберу тебя? – уточнил он.
– Да. Разве я сделала недостаточно для этого?
– Более чем достаточно, – мягко ответил Гарри. – Но ты уже староста. Проще выбрать в совет кого-то другого, чем выдвигать тебя, а потом назначать на место старосты кого-то еще.
– Тем не менее, так часто делают, – жестко возразила она.
– Делают, но комендантом лучше быть мальчику. Я знаю, что ты справишься, но это будет тяжело, – внушительно сказал он. Сара скрипнула зубами и через силу кивнула, заставив себя отступить.
Ей было ужасно обидно. Она уловила в рассуждениях Гарольда главную мысль – он никогда не сделает ее членом школьного совета, просто потому что Сара уже староста и обладает определенным влиянием. Зная это, теперь она могла бы побороться, сплести какую-нибудь интригу у Эванса за спиной, сделать так, чтобы кроме нее не было более подходящей кандидатуры, создать побольше должников. Это заняло бы, может быть, год или два, но это время у нее было.
Это даже ничем бы Гарольду не повредило, Сара все еще оставалась бы на его стороне. Она по-прежнему была бы рядом, помогая ему, окружая столь необходимой женской заботой.
Вот только ему могло не понравиться, что она занимается чем-то подобным за его спиной, а Гарольд больше не был тем мальчиком, который прощал своим друзьям все на свете. Сара видела, как плохо было Мариусу, пока он не пришел к Гарольду с повинной, она видела, что произошло с Малфоем, стоило ему лишиться покровительства. Эпстейн знала, что Эванс любил ее больше всех остальных в их компании. Она не собиралась рисковать этим. Кого бы там не назначили комендантом, пока Эпстейн оставалась лучшей подругой, она помогала Гарольду принимать решения.
– Почему ты не хочешь протащить Малфоя на место ответственного за прессу? – уточнила она. – Он и на радио помогает и в газете публикуется, а уж с общением у него и подавно проблем нет.
– Занято, – подмигнул ей Гарри. – Поверь, даже пытаться не стоит. Может, в следующем году, если в этом у нас все получится.
– Хорошо, – неохотно кивнула Сара. – Я поговорю с ним и все объясню. Держу пари, он тоже думал, что ты выберешь либо меня, либо его. Так кто это будет?
– Крис.
– Кристофер Блетчли? Наш зубрилка? – довольно улыбнулась Сара. – Можно теперь мы больше не будем врать ему и Лусии тогда? Меня это просто убивает, словно они больше не наши лучшие друзья.
– Теперь можно, – кивнул Гарри. – Но нам все еще нужно найти один голос в его поддержку. Кордона и Полина будут голосовать только за Либериуса, а Енс только за Криса.
Сара задумалась, намотав пару прядок на палец.
– Что насчет коменданта? Было бы идеально, если бы он предложил Криса сам.
– Ты мне скажи, – развел руками Гарри.
– Я поработаю над этим, – вздохнула Эпстейн. – А теперь извини, пойду, найду Абри.