Проблемы воспитания разновозрастных детей

Глава 27. Великий демон явился

Проснувшись на следующий день, Чэн Цянь чувствовал себя так, будто находился при смерти. Он открыл глаза и увидел сидевшего у постели Хань Юаня. Шиди смотрел на него так, будто он вот-вот умрет.

Чэн Цянь не обратил на маленького нищего никакого внимания. Он встал, переоделся и, пошатываясь, побрел умываться.

Хань Юань вел себя, будто большой пекинес, доставлявший сплошные неприятности и Хань Юань напоминал крупного мопса, от которого одни неприятности. Он всюду следовал за Чэн Цянем, куда бы тот ни пошел. Наконец, Чэн Цянь не выдержал и холодно сказал:

— Катись.

Хань Юань тут же забыл про гордость и льстиво позвал:

— Младший шисюн...

Но от Чэн Цяня исходил лишь пронизывающий холод:

— Я не расскажу об этом учителю. Ладно? А теперь катись отсюда! Или я передумаю и пойду к нему прямо сейчас.

Хань Юань поджал хвост и поспешно сбежал.

Чэн Цянь насухо вытер лицо. У него были свои соображения по поводу произошедшего: исходя из того, что сказал дашисюн, Вэнь Я уже предупредил учителя о том, что Цзян Пэн тоже был здесь. И если бы Чэн Цянь рассказал Мучунь чжэньжэню о случившемся прошлой ночью — это раскрыло бы их план, и им стало бы труднее следить за учителем.

Выйдя из хижины Чэн Цянь увидел Янь Чжэнмина. Дашисюн открыто презирал местную кухню, ничуть не стесняясь Вэнь Я, он попросил слуг приготовить для него лучшие блюда.

Хань Юаня, похоже, ночное происшествие ничему не научило. Он безостановочно болтал с дашисюном, демонстрируя желание прогуляться всем вместе.

Янь Чжэнмин придумывал кучу оправданий вроде того, что из-за жесткой подушки у него затекла шея, подразумевая тем самым, что не желает двигаться от слова совсем.

К тому же, из-за того, что в его экипаже пописала шимэй, садиться в него Янь Чжэнмин теперь отказывался.

Чэн Цянь с самого утра чувствовал себя ужасно и к тому же пребывал в плохом настроении. Увидев своих шумных собратьев, он тут же придумал, как успокоить свой гнев.

— Можешь попросить Лужу постирать твою подушку.

С этими словами он указал на маленькую шимэй. Лужа снова забралась в повозку Янь Чжэнмина и с упоением обсасывала уголок несчастной подушки, на которую вчера описалась. Она невинно хлопала своими огромными глазами, а на ее лице играла широкая улыбка.