Глава 107. Клинок, заморозивший четырнадцать государств*

17 1 0
                                    

*В Китае есть несколько литературных произведений с таким названием, в том числе роман о боевых искусствах и стихотворение, написанное монахом Гуань Сю (832-912), бывшим, ко всему прочему, еще и великим поэтом.

Эти глупые темные заклинатели, чьи мозги были размером с бобы, только и могли, что притворяться, будто в их жизни было хоть что-то ценное. В отличие от людей, чьи сердца полнились любовью и ненавистью, им всегда было этого мало. Человеческое сердце не стоит на месте и однажды, все может измениться до неузнаваемости.

Из-за стремительно расширяющегося проклятия Бянь Сюя, тело демонического дракона Хань Юаня быстро достигло своего предела. Его плоть начала рваться изнутри. Одновременно с этим, словно разделяя его боль, раздвоенная душа юноши принялась переругиваться между собой.

— Не тебе осуждать других, — насмехался внутренний демон, — ох, в конце прошлого месяца ты боролся за то, чтобы уничтожить всех людей в этом мире. А что теперь? Луна еще не сделала полный круг, а ты, едва узнав, что тебя не выгнали из клана, внезапно стал святошей и обеспокоился судьбой человечества? Тц... ты стал прилежным, как зрелая женщина, и всю ярость твоего демонического дракона смыло красными водами (1).

(1) 癸水 (guǐshuǐ) — букв. менструация.

— Если эти красные воды в какой-нибудь из месяцев смоют тебя, я найду себе тихое место, стану монахом, и всю оставшуюся жизнь буду только есть и читать священные писания... Твою мать, может, подменишь меня на время, я больше не могу?!

Демон фыркнул и, на удивление, прислушался к его словам, тут же переняв контроль над телом.

В какой-то момент граница между душой демона и душой Хань Юаня стала менее заметной.

Тан Чжэнь равнодушно отбросил птичий труп в сторону. Как когда-то, много лет назад, будучи в недрах горы Дасюэшань, отбросил свое собственное тело. С горстью зажатых в руке красных перьев, он выглядел так, будто только что избавился от многолетнего хлама.

Опустив обоженную силой «Нитей марионетки» руку, он с ненавистью посмотрел на Лужу. В его глазах читалось явное желание убивать.

— Надоеда.

Тан Чжэнь покинул тело призрака, пострадавшего от его собственного амулета, и его изначальный дух без труда разделился между кружившими вокруг призрачными тенями. Эти жуткие создания разом распахнули глаза. Мужчины и женщины, старые и молодые, в их взглядах читалось нетерпение. То, что творилось вокруг, было похоже на настоящий кошмар.

Проблемы воспитания разновозрастных детейМесто, где живут истории. Откройте их для себя