Проблемы воспитания разновозрастных детей

Глава 17. Одна рука

Хань Юань пришел сюда ночью, и за весь следующий день у него во рту не было ни капли воды, ни зернышка риса (1). Можно себе представить, как он проголодался. Увидев, что яйцо достигало почти двух чи в высоту, он сглотнул и нетерпеливо спросил:

— Это... Что это такое?

(1) 水米 (shuǐmǐ) — капля воды и зерно риса (обр. в знач.: маковая росинка).

— Не знаю, — Янь Чжэнмин отступил на полшага назад, бросив предупреждающий взгляд на Хань Юаня. — Не трогай его! Нельзя опрометчиво касаться того, что пришло из Долины Демонов. И вытри слюни. Ну же, идемте. Учитель, должно быть, беспокоится.

Уже стемнело, в Долине Демонов повсюду таились опасности. Без сопровождения господина Бэймина обратная дорога грозила стать более рискованной.

Никто не хотел задерживаться на плато. Даже Хань Юань, самый шумный среди них, притих.

В человеческом мире братская преданность ценилась выше всего, и Хань Юань навсегда запомнил свой долг перед шисюнами.

Заметив, что они уходят, яйцо неожиданно последовало за ними. Оно старалось изо всех сил, минуя любые преграды, пока превратилось в яичный вихрь, назойливо преследующий ребят.

Заподозрив неладное, Ли Юнь оглянулся и удивленно вскрикнул:

— Чье это яйцо? Почему оно преследует нас?!

Чэн Цянь, все еще тащивший за собой огромный клык, снятый с туши медвежьего духа, холодно произнес:

— Может, оно хочет, чтобы его сварили.

Яйцо, казалось, понимало человеческий язык или, возможно, почувствовало злобу, исходящую от слов Чэн Цяня. Оно задрожало и замерло на месте, после чего развернулось и, с осторожностью избегая Чэн Цяня, перекатилось к ногам Янь Чжэнмина.

Янь Чжэнмин сбавил шаг, а затем бессердечно обошел яйцо. Но пройдя немного вперед, он вынужден был оглянуться. От гладкой яичной скорлупы веяло таким несчастье и разочарованием.

Молодой господин Янь, наконец, остановился. Поколебавшись немного, он указал на Хань Юаня и произнес:

— Иди... возьми его.

— А? Не ты ли говорил мне ничего здесь не трогать? — удивленно вскинул брови Хань Юань.

— Дашисюн, зачем? — непонимающе спросил Ли Юнь.

Янь Чжэнмин не знал, что ответить на этот вопрос?