Главного глазами не увидишь.

43. Поразительной глубины серые глаза.

Вот, держите нормальную романтику;))

______________________

POV Римус Люпин

Мы снова шли по темным пустынным улицам. Чувство дежа-вю охватывало на каждом шагу. Знакомые деревья, магазины, клумбы... Ночью всегда говорилось проще даже о самых сокровенных и тайных вещах. Нагретый асфальт под ногами, таинственные шорохи, тихо доносящиеся из парка, последние крики птиц перед сном, свежий воздух, расслабляющий легкие, после длинного жаркого дня... Все науськивало на беседу.
- У тебя нереально крутые родители, Мимус! – весело заметила Тонкс, а я только улыбнулся – у нее вошло в привычку издеваться над моим именем.
- Это сейчас! С одиннадцати и до сегодняшнего дня они меня презирали!
- Ты преувеличиваешь, Мим!
- Нет, они относились ко мне не лучше Нюнчика!
- Извини, я не в теме, Нюнчик – это...
- Снегг. Сириус придумал, когда мы были на первом курсе.
- А расскажи еще что-нибудь! – жалобно попросила Тонкс.
- Нет!
- Ну, Ми-и-и-и-имус!
- Нет!
- Ми-и-и-и-и-и-и-им! – она сделала щенячьи глазки.
Наивная!
- Не подействует! – я покачал головой. – Меня Сириус натренировал! Ты мне лучше поведай историю о том, как милая девочка Тонкс стала анимагом!
Она обиженно надула губки и отвернулась, я чуть не захохотал, настолько смешно она выглядела.
- Ээй, ты что? – я смягчился, но Тонкс продолжала упрямо идти вперед. – Ладно, слушай!... А что тебе рассказать-то?
- Расскажи, как вы с Мародерами познакомились! – Тонкс широко улыбнулась и снова взяла меня за руку.
- Был тысяча девятьсот семьдесят первый год. Лето выдалось чудовищно жарким, поэтому наступлению осени радовался каждый без исключения. Первого сентября все собрались на вокзале... Мне от третьего лица рассказывать?
- Как хочешь.
- Я твердо решил ни с кем не знакомиться. Прозвучал колокол, и все ученики сели в поезд. Я выбрал дальнее купе и стал читать новую книгу. Тут ко мне ввалились два довольно странных мальчишки – Сириус и Джеймс. Они пытались меня разговорить, рассмешить... В общем, они захотели общаться. Но я был поразительно упертым! Позже, когда они уже отстали от меня, зашли Лили и Нюнчик, а Джеймс тогда завел разговор на тему «Какой факультет лучше всех?». Он утверждал, что Гриффиндор, а Нюниус говорил – Слизерин, в итоге они поссорились, и Лили увела своего тупого друга.
- Подожди, а ты за всю эту ссору и слова не сказал?!
- Сказал, конечно, я тоже люблю Гриффиндор! В общем, мы с Джеймсом и Сириусом оказались по одну сторону баррикад, поэтому и познакомились. Через два месяца упрямого их со мной общения я сдался и не стал сопротивляться. И я благодарю всех известных и неизвестных богов, что они не сдались, а продолжали бороться за мое счастье! К Рождеству во время ночной вылазки мы встретили Питера - он улепетывал от Филча - и он так же тесно вплелся в нашу компанию. После Рождества мы вернулись уже всем известными и всеми любимыми Мародерами, наши фокусы не знали предела! Эти семь лет, которые я провел с друзьями, были самыми лучшими!
- Ты не рассказал, как Джеймс и Сириус познакомились!
- Все-то ты помнишь! Джеймс всегда был очень ловким, но Блэк этого тогда не знал. Джеймс поскользнулся и упал, а Сириус заржал. Они чуток поспорили, а потом шмякнулся еще какой-то парень, держу пари, это был Хвост, и они смеялись вместе! Причем смеялись на весь поезд! А потом пришли ко мне в купе. Уж не знаю, чем я их зацепил, но целый сентябрь они за мной всюду таскались, желая поболтать, сделать уроки... Конец!
- Я прочитала миллион книг по анимагом. Я пришла в лес, попыталась превратиться. Не вышло. Я стала зубрить теорию. Вышло. Конец.
- Я разве так рассказывал?!
- Поэтому тебя, а не меня, взяли в учителя!
Ладно, все так и было, но на каждом пункте я останавливалась надолго.
- Покажи...
Тонкс поняла и без продолжения. Немного напряглась, и через минуту передо мной уже стояла большая женская версия Бродяги.
- Ты моя красавица! - зачарованно прошептал я, и погладил Тонкс по носу.
Она извернулась и лизнула меня большим шершавым языком в губы.
- Я горжусь тобой! - самодовольно заявляю я. - Вернись...
Тонкс снова стала человеком и немного удивленно посмотрела на меня, слишком серьезного для такого романтичного момента .
На самом деле мне было не до романтики. Все те интонации, которым меня учила Анжелина просто-напросто вылетели из головы, как вылетает выученный материал перед экзаменом. Почему я решил сделать предложение именно сейчас? Я не знаю, да и вряд ли когда-нибудь пойму.
Она такая красивая! Смотрит на меня поразительной глубины серыми глазами. Почему я так редко в них смотрю?! Сейчас я об этом жалею...
Я нервно прокашлялся и хриплым непривычным голосом произнес:
- Тонкс, ты выйдешь за меня замуж?!

POV Тонкс.

- Тонкс, ты выйдешь за меня замуж??!
ДА! Но почему-то из моего горла не вырывается ни звука. Я ошарашенно смотрю на него. Мерлин, как он смущается! Думает, похоже, что я отвергну его, и покатится он со своей любовью далеко...
- Да... - немного неуверенно отвечаю я.
О да, лицо Лунатика в тот момент надо видеть! Его глаза расширяются и становятся не меньше яблок; он открывает рот и снова его закрывает. Недоверие. Неуверенность. Счастье. Ужас. Опять счастье, на этот раз бездонное безмерное! И, наконец, любовь. Преданная и верная.
- Да! - на этот раз громко и даже чуточку страстно. - Да, да, да, ДА!!
Мерлин, как же я его люблю! Эти глупенький стишки по сравнению с непередаваемым чувством сущая чепуха. Хотя нет, сейчас как раз хочется орать о своей любви, чтобы все знали, хочется петь, громко, и плевать, что голоса нет, хочется писать стихи, но только такие, чтобы потом, лет через двадцать, можно было заплакать, вспоминая былые чувства!
Лицо Римуса светлеет, и я вижу его совсем молодым! Мародером с тех фотографий. Нет никаких морщин и седины, все друзья и родные живы, чувство потери еще не изведано, и войны нет, нет и никогда не будет!!
Мимус счастливо улыбается и подхватывает меня на руки, чтобы привычно не тянуться за поцелуем. А я, надо сказать, не струнка! Он накрывает мои губы своими, со всей страстью и требовательностью целует, а потом резко, будто подменили, начинает сминать мои губы нежно, медленно, но тем не менее, где-то в самом низу живота стягвается тугой узел. Я аккуратно открываю его рот, и наши языки привычно сплетаются воедино. Люблю этот момент, мне тогда кажется, что мы одно единственное нерушимое целое, что мы можем все, и никакая война не страшна!!