Главного глазами не увидишь.

9. Хэллоуин.

- Как ты думаешь, для чего Грюм устроил эту вечеринку? – поинтересовался Люпин у Тонкс, когда они танцевали.
- Я не думаю, я знаю. Это была моя идея! – улыбнулась она, но увидев, что Римус поднимает брови, поспешила объяснить, - я приходила на собрания, и с каждым разом все большее количество народа было загруженным и слишком сосредоточенным! А сейчас - посмотри, им весело, они, наконец-то, радуются жизни!
- Я бы так не сказал! Они сейчас придут домой, и вновь проблемы и волнения дадут о себе знать! Это бессмысленно, потому что полчаса счастья никому ничем не помогут! – возразил Римус.
- Я поняла! – просияла Тонкс, - ты – пессимист! Ты никогда не пробовал искать хорошее во всех вещах? Ведь не зря придумали пословицу, что не было бы счастья, да несчастье помогло!
- Как раз пробовал, после того, как ты сказала, что нужно уметь контролировать свои эмоции!
- Ну и как? – поинтересовалась Тонкс.
- В принципе, - задумчиво начал Римус, - в том, что Кикимер ходит по дому и обзывается, ничего приятного нет, но, благодаря твоему совету, я понял, что если бы не он, то мы бы не знали огромное количество грязных ругательств, не могли бы с кем-нибудь спорить. И еще, мы бы не знали, кто мы такие на самом деле, если бы не он.
Тонкс захохотала.
- Что ты смеешься? По-моему, все логично! – стал оправдываться Римус.
- Ладно, забыли, - сказала Тонкс, прерывая очередной порыв хохота, - просто следует быть чуть-чуть поживее. Я давно хотела спросить: а почему ты живешь у Сириуса, а не с родителями, где они?
- Я давно с ними не общаюсь, - ответил Римус, когда закончился танец, и они отошли к стене, - папа говорит, что я зря вообще общаюсь с людьми и подвергаю их жизни опасности, а мама согласна с ним. Еще в детстве они не хотели отпускать меня в «Хогвартс», но Дамблдор их уговорил.
- Они тебя любят? – сочувственно спросила Тонкс.
- Не знаю, - грустно признался Римус, - наверное, чисто природное чувство любить своего ребенка есть, но они, естественно, были бы рады, если бы я был обычным. Как-то раз, когда я вернулся после первого курса, я сказал маме, что рассказал Джеймсу и Сириусу, кто я такой. Она мне много всего наговорила, всего уж не упомнишь, но одно мне не забыть никогда: она сказала, что лучше бы меня вообще не было. Конечно, мама сказала сгоряча, но это значит, что она думала об этом и не раз.
- Странная у тебя мама! – с горечью признала Тонкс, - если бы с любым ребенком такое случилось, я думаю, что он бы нуждался в материнской поддержке, нужно, чтобы он знал, что всегда может на кого-то рассчитывать. Но тебе очень повезло с друзьями, я никогда не видела дружбы крепче!
- Да, с друзьями ему повезло! – самовлюбленно вставил Сириус.
- Особенно с таким как ты, Бродяга! – съязвил Римус, потом обернулся к Тонкс, - ты же можешь сделать свою внешность любой, какой захочешь, главное понять, чего именно требуешь, да?
- В общем, да, но до конца я сама не понимаю, на что способна. Я не злоупотребляю этими возможностями, - пожала плечами Тонкс.
- А ты никогда не хотела сделать себя самой красивой на планете? – спросил Римус, но, напоровшись на ее хмурый взгляд, добавил, - нет, конечно, ты очень красивая и привлекательная, но, согласись, существуют, же девушки красивее тебя?
- Конечно, существуют, - согласилась Тонкс, - я когда-то задумывалась над тем, чтобы стать похожей на них, но лишь какой-то частью, а не полностью!
- Дело не в этом! – засмеялся Сириус, - она просто считает себя самой красивой на планете!
- Очень смешно! – улыбнулась Тонкс и продолжила, - просто я не хочу полностью меняться, понимаешь? Я хочу оставаться собой в любой ситуации! Конечно, по внутреннему миру я всегда одинаковая, но если стать похожей на другого, то тебя воспринимать по-другому будут. Но, если немного изменить цвет губ или форму глаза, ничего серьезного не случится. А больше всего мне нравится менять цвет или длину волос! – закончила Тонкс.
- Это мы уже заметили! – улыбнулся Сириус.
- А ты меняла в себе что-нибудь от рождения? Например, цвет глаз или форму губ? – поинтересовался Римус, не обращая внимания на друга.
- Я всегда считала маму самой красивой! Хотела сделать свои черты лица более похожими на ее. А если и меняла, то не слишком сильно, но от рождения у меня молочно-карие глаза Блэков, - сказала Тонкс и посмотрела в светло-карие глаза Сириуса.
- Почему ты их поменяла? – удивился Римус.
- Не хочу быть похожей на Блэков, нет, конечно, моя мама или Сириус действительно хорошие люди, но мне не хотелось бы иметь что-нибудь схожее, к примеру, с Беллатрисой. Да и Нарцисса не особо от нее отличается, но она – мать, поэтому к ней у меня больше уважения.
- А какого цвета были волосы при рождении? – спросил Сириус, отводя разговор от неприятной ему темы.
- Никто не знает, - хитро прищурила глаза Тонкс, - когда я родилась, волосы уже были желтые, как цыпленок, мама тогда испугалась, но папа сразу понял, что я метаморфиня!
- А ты не похожа на Блэков, ничем, ни характером, ни внешним видом. Но самое большее различие у вас во взглядах! – улыбнулся Сириус, но глаза остались грустными.
- Как Меда поживает? – поинтересовался Римус.
- Да все хорошо, в Ирландию собираются! Дамблдор заслал разыскивать места, в которых появлялся Том Реддл в юности. Они ищут людей, которые знакомы с ним, возможно, он с ними поддерживает каким-то образом связь.
Сириус бросил взволнованный взгляд на Римуса.
- Ого! Уже половина первого ночи! Пора расходиться! – заголосил Грозный Глаз. – Забирай свой граммофон, Артур, - крикнул он сквозь толпу, - спасибо Тонкс за вечеринку, она была волшебной!
- Откуда ты знаешь, что такое граммофон? – удивленно спросил мистер Уизли у Грюма.
- Дамблдор однажды рассказал! Весело тогда было, когда он решил испробовать эту штуку, - усмехнулся Грюм.
Тонкс пошла провожать всех.
- Ты останешься на ночь? – спросил Римус у вернувшейся Тонкс.
- Да, наверное, я же сказала, что мама с папой уехали, а одной мне как-то неуютно и неприятно, - ответила Тонкс.
- Помочь тебе тут все прибрать? – устало предложил Римус.
- Нет, я сама быстро все закончу и пойду спать, - улыбнулась Тонкс.
- Ну хорошо, мы пошли спать, - сказал Сириус, - спокойной ночи!
- Спокойной ночи! – бросила им вслед Тонкс.
Она отвернулась, взмахнула палочкой и стала приводить комнату в порядок, убирая тыквы в угол.
Римус и Сириус вышли из кухни и пошли по лестнице, Люпин как-то странно улыбался.
- Лунатик, какой-то ты больно довольный, - хитро заметил Сириус, - что-то случилось?
- Я влюбился, друг! – просто ответил Римус.