Главного глазами не увидишь.

47. Дети...

Это было жутко гадко – стоять и смотреть на то, как человека, за которого ты готов отдать жизнь, не задумываясь ни на долю секунды, пытают самым изысканным способом. Стоять, смотреть и быть не в силах что-либо сделать, хоть что-нибудь.
Именно поэтому чувство облегчения, которое испытала Тонкс, понимая, что осталось только два выхода – либо предать Орден, на что был не способен ни один из их дружной компании, либо подставить всех четверых под пытки до неизбежной смерти – было действительно божественным. Она видела Грюма перед собой, его исполосованное шрамами лицо, его чудо-глаз, и готова была расцеловать его, не задумываясь ни о чем. И все только потому, что Грозный Глаз избавил Лунатика от этого чудовищного слова «выбор».
Но вместо того, чтобы совершить все, что она секунду назад нарисовала в своем красочном воображении, она лишь тихо пискнула и бросилась к усталому Римусу, который медленно, но верно сползал по стенке вниз. Она немного не рассчитала силы и сильно хлопнула его по щеке рукой. Глаза Лунатика, которые еще мгновенье назад слипались от чувства облегчения и пережитого ужаса, распахнулись и удивленно уставились в молочно-карие глаза Тонкс.
Римус уже давно заметил, что всегда, когда Тонкс не задумывается о своей внешности и вообще забывает о способностях метаморфа, ее глаза наливаются карей теплотой, а волосы сияют темно-каштановым цветом, который по яркости может сравниться только с огненностью волос Лили.
И вот сейчас он со смешанным чувством смотрел в эти завораживающие глаза, не зная, как реагировать на ее выходку. Во-первых, он хотел выговорить ей, чтобы она больше не била его, но это желание, навеянное близким полнолунием, он отмел с завидной даже ему скоростью. А во-вторых, ему хотелось задать ей миллион, если не два, вопросов, спросить, все ли с ней в порядке, как она себя чувствует, что это вообще было, но... Он лишь притянул ее к себе, бесцеремонно устроившись на полу и оставляя Грюму возможность разбираться с проклятыми Пожирателями, которых было, как минимум, вдвое меньше. Тонкс уселась на его вытянутые ноги и взяла за руку, Римус покрепче сжал ее ладонь и нагнул ее лицо, небрежно отбрасывая каштановые волосы. Поцелуй был опять же необычным: Римус старался сдерживать себя, но желание пожестче обращаться с ней не покидало его, поэтому он всего лишь периодически сильнее прикусывал ее губу. Видимо, такое отношение Тонкс не понравилось, но она, понимая все ощущения Лунатика, старалась не лезть в бутылку и поэтому крепко прижалась к его сильной груди, лишь так находя покой.