- В чём дело, Ятогами? – светловолосая Богиня оторвалась от очередной стопки бумаг, присланных им из храма Богини Солнца, что так любезно подарила старые книги и фолианты Богине Войны.
- Бисямон, - вяло начинает Ято, протягивая ей в руки старый свиток с давно уже выцветшей печатью Небес, - завтра мне стоит навестить храм Тензина…
- Значит, именно для этого к тебе пожаловал гость? – Богиня Войны приняла его, аккуратно разворачивая ветхую бумагу.
- Да. И я понимаю, что так будет лучше… - Ято вяло кивает, откидывая голову на спинку кресла. Вокруг него сплошь и рядом разбросаны бумаги Богини, что искала спасение для того единственного Бога, что смог ей помочь в момент отчаянья когда-то.
- Я отправлю с вами Чоуки, - она понимающе кивает, - потом сразу вернёшься в храм. Не разгуливай в одиночестве и ни на мгновение не оставайся рядом с Ики. Ты меня понял? – голос звучит угрожающе, обещая вечные муки в случае ослушания. Бисямонтэн действительно боялась, что Ято может узнать истинную правду и окончательно обезумеет.
- Хорошо… - он кивает, приподнимая голову, - И спасибо тебе…
***
Множество женщин, одетых в традиционные одежды для омико японских храмов поклонения Богам, то и дело кружатся вокруг храма, убирая или приветствуя посетителей. Вечно молодые и улыбчивые шинки Бога Знаний, казалось, не знают усталости. Они с радостью встречают юную Ики, кланяясь в знак почтения.
- Ох, вам нужен Юкинэ-кун? – склоняя голову набок, вопрошает придирчивая Маю. Именно она приняла на попечительство священный сосуд, и именно она может помочь им.
- Да… - Хиёри скромно кивает, отводя взгляд. Ей отчего-то стыдно, что не скрывается от внимательного взгляда ярких глаз.
- Хорошо, я проведу вас к нему… - бывшая шинки Ято будто понимает, и лишь тихо соглашается, ведя за собой.
***
- Ты совсем свихнулся, горе-Бог? – кричит Юкинэ, размахивая руками в порыве эмоций, - Я не буду это делать!
- Так нужно, Юкинэ… - Хиёри мягко улыбается, и он понимает, насколько ныне хрупок привычный мир. Он не сможет отказать Ики, что с теплотой всегда к нему относилась, словно к младшему брату.
- Прости меня… - шепчет Ято, склонив голову, - Но… Приди, Сэкки!
Мальчик склоняет голову, прикрывая светлыми прядями лицо. Он понимает, как никогда отлично понимает – без этого более никуда. И повинуется, растворившись в призрачной дымке призыва, он становится парными катанами в руках Бога, что несёт за собой Смерть.
Они стоят перед друг другом – девушка, что по его вине стала полу-призраком, и Бог, чья любовь лишь горьким ядом сводит с ума его и заставляет причинять боль. Сейчас они – лишь тень, воплощение собственных воспоминаний.
Ябоку удивлённо смотрит вокруг – привычный символ бесконечности, знак вечной связи, что ранее светился бледным лиловым цветом – не возник.Не значит ли это, что они утратили свою связь столь незаметно?
Шинки почти вывалился из рук обескураженного хозяина, что с неверием смотрел в пустоту – её нет?!
Перед его глазами медленно, образовываясь из всепоглощающей пустоты, возник ярко-алый символ бесконечности, что большей частью своей склонялся к Хиёри. Ябоку знал, что алый – символ любви. А для Бога любовь и бесконечность – понятия неразделимые, ведь Боги не могут предпочесть бесконечность мгновению радости. Таков неписаный закон их Небесных Садов, который не позволит не подчинятся. Но нежели их связь обличила себя в цвет его порочной любви? Он не верил глазам, лишь сильнее сжимая орудие в руках, боясь упасть ниц перед невыполнимой задачей, что наполняла его сердце невыносимой болью и тоской.
- Ты тоже боишься, Ято? – голос возлюбленной напомнил ему шелест листвы, что медленно спадала с деревьев. Краски мира увядают, и, ему казалось, что девушка тоже.
- А ты… - он замялся, облизывая пересохшие губы, - ты ведь не хочешь? – с надеждой смотря в её глаза, он видел лишь своё отражение. Её глаза давно застелил слёз пелена.
- Но так ведь нужно, правда? – девушка слабо улыбнулась, пошатнувшись, и только тогда Бог увидел фиолетовое пятно скверны на её шее, что медленно пробиралось под одежду.
« - Но так ведь нужно, Ято! – противным голосом подражал Аякаши, - Порви эту связь! Освободи нас обоих!»
Бог пошатнулся, закрывая лазурные глаза, и упал ниц на землю. Ныне у куклы обрезаны нити, и игрок, что именует себя Отцом, более не может им руководить.
Девушка упала рядом от него, напоминая падшую Богиню. Ту Богиню, что когда-то согласилась подарить Ято жизнь, отдав на это все свои силы.
« - Ябоку, помни, прошу, что нашу связь не разорвать… - улыбнулась женщина, ласково гладя тёмные волосы мальчика. И лишь закат отражался в её глаза, окрашивая их в цвета увядающих красок прошедшего дня... »
А вокруг них всё так и пестрел символ их нерушимой связи, будто оберегая от невзгод.
