Sukira

«Я обычно смеюсь, когда мне больно» (Юнги/Чимин, Тэ, Джун)

  Юнги на самом деле даже не сразу замечает, что что-то не так. Он просто живёт, просто дышит, просто пишет музыку. Ничего беды не предвещало, повседневность трудовых будней, редкие ночи в общаге и частые – у пульта в студии. Юнги не сразу замечает, что перестаёт почти есть и спать, ведь это типично для него в порыве вдохновения. Слова ложатся на бумагу, музыкальные ноты – на дорожку в программе компьютера, а внутри с каждым новым словом и звуком всё более пусто.

- Юнги? Что-то случилось? – интересуется осторожно Намджун.

Юнги не понимает, почему ему задают этот вопрос. Юнги смотрит непонимающе на Намджуна, который слишком серьёзен, смотрел слишком пристально, и голос у него слишком спокойный, испещренный узором волнения. Весь Намджун слишком «слишком», и Юнги не понимает, с чего бы.

- Всё хорошо, - пожимает плечами Мин и потягивается.

Намджун переводит взгляд с вроде как привычного глазу Юнги на блокнот в руках. Горечь, боль от непринятия, от молчания, от потери того, что и не принадлежало никогда. Тоска и ощущение безнадёжности, тяжёлые слова, пропитанные отчаянием. И музыка, что льётся из колонок, напоминает похоронный марш для тех чувств, что Юнги выплеснул на бумагу.

- Ты смотришь на блокнот как на мёртвого котёнка. Совсем дерьмо что ли?

Юнги хмурит брови и склоняет голову к плечу, а после забирает блокнот из чужих рук и принимается читать собственноручно написанный этой ночью текст. По мере прочтения его брови ползут вверх, а во взгляде отчётливо читается «что это за херня?». Поджав губы, Мин вырывает лист из блокнота, сминает и выкидывает в мусорную корзину. Блокнот летит на стол, и вскоре Намджун остаётся в студии один. Дверь захлопывается за Юнги с негромким щелчком. На фоне играет «похоронный марш» чужих чувств.

- Хён, что-то случилось?

Юнги не понимает, почему ему задают этот вопрос. Но времени смотреть на Тэхёна нет. Пачка сигарет лежит на бетонном бортике балкона, а зажигалка всё никак не даёт пламя. Юнги бесится, кусок бесполезного пластика летит вниз, а необходимый спустя годы никотин так и не проникает в лёгкие, туманя дымом разум. Юнги бросил курить давно, ещё перед дебютом группы и совсем не понимает, почему вдруг нестерпимо захотелось вновь почувствовать горечь на языке и нёбе.

- Всё хорошо.

Голос срывается почему-то, и Юнги шумно выдыхает сквозь стиснутые зубы. Тэхён, обнимающий со спины и устраивающий подбородок на его плече, тёплый и пахнет сладким какао. Приятно чувствовать чужие объятия, приятно ощущать чужое присутствие и немую поддержку. Юнги не понимает, зачем его поддерживать, почему Намджун смотрел так странно, отчего шумный Тэхён котёнком мурчит на ухо, пытаясь согреть его, по своей воле мёрзнущего на балконе в одной только тонкой рубашке.

- Это ничего, хён. Тебе не обязательно быть сильным всё время.

Тихий басистый шёпот подхватывает и уносит ветер. Юнги не понимает, о чём говорит Тэхён.

И смеётся. Смеётся громко и говорит много. Всегда и везде. В машине, в зале для репетиций, в студии, в общежитии. Говорит и смеётся, смеётся и говорит. Сокджин улыбается и замечает, что Юнги выглядит таким счастливым, с чего бы? Хосок на радостях виснет на не самых широких, но крепких плечах, вторит своим хохотом и склоняет друга к авантюрам, пока тот в хорошем расположении духа. Чонгук тоже рядом, ему непривычно видеть ворчливого хёна таким позитивным, а потому он тоже пытается урвать кусочек чужого внимания, чтобы сполна насладиться смешливым «ты такой ещё ребёнок, мелкий» и рукой, ерошащей волосы.

Юнги смеётся и не понимает, отчего Намджун сокрушённо головой качает, а Тэхён всё время рядом оказывается, приобнимая за плечи или улыбаясь своей прямоугольной улыбкой. Такой, знаете, как больным рака улыбаются. Мягкой и нежной, тёплой с подтекстом «всё обязательно будет хорошо». Юнги не понимает, почему хорошо только «будет», ведь у него всё отлично. Он живёт, дышит и пишет музыку.

Очередной вечер на балконе. Очередная зажигалка, не пожелавшая давать огонь, летит вниз. У Юнги болит лицо от постоянных улыбок, но он всё равно улыбается. Слабо так, лишь уголками губ. А в глазах «доктор, не нужно утешений, я знаю, что умру, у меня ведь рак, а не ветрянка».

- Всё будет хорошо, хён.

В глазах Тэхёна – поддержка и вера в свои слова.

В глазах Чимина – безразличие.

|∞|