Веселая Избалованная Супруга: мой Принц, я буду ждать нашего развода

82

Музыка настолько прекрасна, что каждый, кто слышит ее, останавливается и старается даже не шевелится, боясь потерять это звучание.

Любой человек, кроме ...

Цю Танг пошевелила ногами: когда у нее устала одна нога, она перенесла силу тяжести на другую и продолжила стоять. От звона в ушах она уже начала скрежетать зубами. Она признает, что не разбирается в "современной" музыке, соответственно, эти звуки для нее сплошная какафония..

Но в ее ситуации ... Губы плотно сжаты, ногти впиваются в ладони - она всеми силами пытается перетерпеть это мучение. Она уже не уверена, на сколько еще ее хватит, и в какой момент она потеряет контроль и с размаху вдарит кулаком по этой царственной спине. В общем, ей остается только скрипеть зубами.

Последние дни проходят так, словно она попала во временную петлю. "День сурка" во всей красе.

Рано утром она подает завтрак Мо Лянченгу. Идеально справляется с этим и переживает его рисование, после чего он отправляется выражать свой интерес к игре на цитре. Эх. И как ему еще не надоело рисовать каждый день? А его часовая игра на цитре, как она полагает, ее наказание? Стоять рядом с ним и слушать эту корявую музыку. Да ее уши уже давно свернулись в трубочку.

- Как играет этот принц? - Мо Лянченг ласкал струны и с улыбкой смотрел на нее.

- Очень хорошо, - может быть он все же должен делать хоть что-нибудь, помимо рисования и игры на цитре?

Хах. Обычное явление - второй не любимый сын, живущий в свое удовольствие.

- Как ты думаешь: у принца лучше получается рисовать картины или играть на цитре?

- Все потрясающе, - настолько потрясающе, что она хочет еще разок врезаться в стену, дабы покинуть этот бренный мир: он все еще не закончил, а она уже истощена.

- Тебе не нравится сопровождать Бен Ванга? - Мо Лянченг слегка улыбнулся. Ранее он уже уловлил тоску и депрессию в ее взгляде. Так что теперь он ждет, когда ее маскировка, наконец-то, будет разбита. Но за последние несколько дней она так и не взорвалась, так что ему стоит надавить на нее посильнее.

- Танг-эр глупа и не понимает, что Ван Е имеет в виду. Ван Е стоит объяснить это.

- Это ... что, по-твоему, Бен Ванг хотел этим сказать?

- Танг-эр не язва в желудке Ван Е. Естественно, Танг-эр не знает, что ты хотел сказать. Но Ван Е каждый день зовет Танг-эр, чтобы она слушала, как ты играешь на цитре, - этот человек все еще притворяется?

В результате она должна продолжать терпеть все это.

Как насчет того, чтобы этот благородный принц ...

- Что, если Бэн Ванг просто хотел, чтобы ты послушала цитру? - улыбнулся Мо Лянченг.

- Это ... тогда Танг-эр слушала ее. Ван Е играл очень хорошо, - Цю Танг попыталась мягко улыбнуться, но ее рот свело, и улыбка вышла слишком фальшивой.

- О, действительно?

- Да.

- Господин Цю сказал тебе выйти замуж, не только чтобы ты помогала Бен Вангу перемалывать чернила и слушать его игру на цитре, - Мо Лянченг задумчиво посмотрел в сторону озера, и, когда взгляд вернулся к Танг, он уже казался небрежным.

- Танг-эр не понимает смысла слов Ван Е, - Цю Танг подняла бровь. Наконец-то все стало понятно: Мо Лянченг испытывает ее, но от этого она все еще остается в депрессии.

- Ты понимаешь, иначе ты бы не вышла замуж за восьмого принца, - Мо Лянченг равнодушно улыбнулся, словно он говорил о незначительной вещи.

Она первая, кого он не смог раскусить за несколько дней. Она настолько хороша, или просто он ошибается в ней?

- Тогда почему Ван Е женился? - Цю Танг улыбнулась. Наконец-то этот день настал.

Цели этого старика Цю слишком очевидны. Даже со стороны видно, что Цю Цзянлин пошел на риск с этой свадьбой. Из-за нее Цю Танг протаранила головой стену, только бы не выходить за Мо Лянченга.

Не говоря уже о том, что она никогда не сможет вернуться в дом родителей, даже ее смерть, по факту, не имеет ни для кого значения.