Игра в куклу

7.

Огромная просьба читающим: воздержитесь, пожалуйста, от комментариев!

___________________________________________________________

Прижавшись спиной к стене в коридоре, Эли стоял, ощущая себя загнанным в ловушку. Туман в голове понемногу рассеивался, и парень принялся рассуждать спокойно. Если журналисты окружили дом, им не выбраться незамеченными. Одно фото уже сделано, и то, что здесь встречаются два человека, совершенно очевидно. С какой целью они встречаются – журналисты додумают сами, но личность Эли станет известна достаточно быстро. Выжидать и прятаться дальше смысла уже нет - все равно их заметили. Как ни старался Эли избежать подобного, но в скандал он все же угодил – и о чем он только думал, влезая в политику? Теперь он потеряет работу, и вряд ли сможет когда-нибудь устроиться в хорошее место: ни один шеф не доверит тайны своего бизнеса шпиону. Конечно, Эли не так уж сильно дорожил своей работой, но ощущение, что его будут считать предателем, приятным не было. Нет, Эли не хотел такого, совсем не хотел. Но разве теперь кто-то спрашивает, чего он хотел бы?

Архангел постоял немного напротив Эли, бросая на него быстрые и мрачные взгляды, потом выдохнул – и резко приказал, открывая входную дверь:

- Побудь здесь. Не высовывайся.

Эли слышал, как навстречу ему всколыхнулся какой-то шумок, словно несколько человек одновременно заговорили, а затем захлопнувшаяся дверь отсекла любые звуки.

Журналисты. Наверное, именно так они и гомонят, когда набрасываются на свою добычу. Что собирается сказать им архангел? Признаться? Он же сказал, что предпочел бы скорее признаться в супружеской измене, чем в шпионаже с помощью сотрудников Милсона – выходит, именно это он сейчас и делает? Но кого это сможет обмануть... Когда фото Эли появится в газете, каждый сотрудник штаба Милсона будет готов распять несчастного секретаря-референта, и вряд ли они всерьез поверят в такой исключительно своевременный и удобный для конкурента адюльтер.

Эли сполз спиной по стене и уткнулся лицом в колени.

С ним всегда происходило именно то, чего он боялся. Если ситуация могла повернуться к Эли неудачной стороной – она обязательно поворачивалась. Тоже, своего рода, дар, наверное.

Пусть это были мелкие и неприятные вещи, но ведь из них и состоит жизнь... Эли никогда не звали на вечеринки (и не стеснялись ему в лицо покаянно воскликнуть «Ой, прости, я забыл!», словно он, Эли, был незаметным и прозрачным предметом интерьера); билеты заканчивались ровно перед его носом; ему отказывали в просьбах, не замечали его признаний в любви, врали, что заняты, когда он звал на свидания... случалось всегда именно то, чего Эли держал в голове как «худший вариант развития событий». О чем он думал, когда соглашался встретиться с архангелом? Почему забыл про свое вечное невезение? Если их могли заметить вместе – можно было не сомневаться, именно так и случится!