На краю

29

Я сидел на небольшом мягком диванчике и слушал, как мерно тикают часы. Тик-так. Тик-так. Тик-так.

– Владислав, – позвала меня женщина, сидящая напротив меня.

– Да?

– Вы молчите уже пять минут. Расскажите, вы пробовали применять какую-нибудь технику из тех, что я вам посоветовала?

– Да.

– Поделитесь?

– Нечем делиться, – я пожал плечами. – Это все не работает.

Она тяжело вздохнула, словно держала себя в руках из последних сил. А я мысленно ухмыльнулся – мне уже даже было интересно, чем все кончится. Тем, что она будет цепляться за меня до последнего, чтобы доказать, какой она крутой специалист, раз смогла справиться с таким безнадёжными случаем. Или тем, что в один прекрасный день вышвырнет меня из своего кабинета, признав свое поражение.

– Расскажите подробнее. Что именно у вас не получается?

– Вот смотрите, Ольга, – я откинулся на спинку дивана. – Как вы мне предлагали? Поставить себя на место отца и постараться понять его чувства? Я поставил. И, знаете, что? Я не понимаю! Не понимаю, почему чужая женщина оказалась важнее сына и семьи. Полюбил другую? Хорошо, но это же не повод не считаться со мной! А на место Татьяны я даже ставить себя не хочу. Мне не дано понять, как можно в один день разрушить жизнь ребёнка и потом злиться на него, что он не счастлив и мешает наслаждаться жизнью! Разве кто-то из них попытался понять меня? Поставить себя на мое место? Нет! От меня просто избавились, как от мусора.

Я понял, что почти что кричу лишь, когда Ольга едва уловимо повела бровями.

– Влад, послушайте...

– Я ещё не договорил. Мое любимое упражнение – это прощение. Прощение. А, что, если я не хочу прощать их? – я перешел почти на шёпот.

– Это ваше право. Но это разрушает вас изнутри. Вы не сможете выстроить полноценные отношения с людьми, пока не разберётесь с этим. Прошлое не даёт вам двигаться вперед. Вы же сами видите, вы застряли на одном месте. Оглядитесь – жизнь одна. И на что вы ее тратите?

Я устало потёр переносицу. Как же мне все это надоело.  Эти сеансы с психологом, эти разговоры. До ужаса хочется встать и уйти, но я не могу. Я обещал Полине.

Со смерти отца прошло уже два месяца. Он должен был пожить еще, но судьба распорядилась иначе – и добил его не рак, а тромбоэмболия лёгочной артерии. Внезапно и почти без шансов на благополучный исход.