Трек к главе: Elijah Waters — Lose Control
Гермиона проспала. Не впервые в жизни, но впервые за всю министерскую карьеру.
Проспала на своё собственное слушание, к которому яростно готовилась больше месяца. Она так подгоняла себя и всех вокруг, что в итоге сошла с дистанции, выбыла из гонки, как Марк Уэббер в болиде, единственном из всех 20 машин улучшенном кровавым рубином, способным с лёгкостью победить. Это была жестокая ирония.
Гермиона проспала на добрый час слушания и после короткого инфаркта миокарда от осознания этого факта только сильнее закопалась в одеяла. Ей стало чуть лучше, чем было ночью — мигреневая боль с аурой ударила в оба глаза, и против этой напасти не помогало ни одно волшебное средство, не говоря уже о маггловских лекарствах. Только сон, в который было очень сложно погрузиться — адская боль как-то отвлекала от спасительных объятий Морфея. Рон видел её мучения и, вероятно, решил не будить её утром.
Гермиона неторопливо собралась. Лёгкая шёлковая блузка легла на плечи, на шею ведьма повязала платок. Она собиралась всё равно явиться на слушание, узнать результаты лично от Голдстейна, который отправил ей несколько сообщений на заколдованный галлеон. Он спросил, ждать ли её, и следующим сообщением уверил, что он справится и сам. Когда, вероятно, понял, что она точно не явится.
Перед выходом Гермиона достала флакон Малфоя — она не устояла. Она больше не могла бороться с собой и своим глупым мозгом. Он, как дозу, требовал от неё запах горячего дерева. За целый месяц Рон даже не поднял вопрос о её сумасшедшей занятости, о поздних возвращениях домой или вообще неявке в супружескую постель. Он только целовал её в висок и ложился обратно, утром ли, ночью ли она возвращалась или покидала кровать. И Гермиона была ему благодарна за отсутствие вопросов.
Она переместилась в Министерство через камин и пошла к лифтам. Ей некуда было торопиться, слушание уже подходило к концу, Голдстейн отчитался на галлеон: «всё в порядке». Пока Гермиона ехала в лифте в редком для Министерства состоянии — в абсолютном одиночестве — она думала о серых глазах, в которые не посмотрела и теперь жалела об этом. Она больше не могла себя обманывать — несмотря на ярость, которую Малфой у неё вызывал, она была бесповоротно влюблена.
Двери лифта открылись и она пошла к Залу №11, смотря себе под ноги. Глаза ещё ловили отголоски мигрени от яркого света ламп в коридоре. Хотелось прикрыть веки, но краем сознания она зацепилась за блеск начищенных ботинок. Подняла голову — и прямым взглядом сразу в душу встретилась с серым узором сетчатки напротив. Малфой курил у входа в Зал. Почему он был не на слушании? Она резко остановилась, по инерции, едва не врезавшись в него.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Шёпоты в библиотеке
أدب الهواةГермиона всегда плохо относилась к изменам. «Если ты живёшь с любимым человеком - невозможно захотеть другого» - так думала она и была твёрдо в этом уверена.
