Кукушкин остров

Глава 38 Не плачь при них (ЧЕРНОВИК)

Повисшая тишина тяготила Маррику; она жаждала знать все мельчайшие подробности «адской ночки», как Вальтеру удалось выжить после встречи с Макситали, куда ушла Мартта и кто имеет наглость выдавать себя за их мать.

Как она сможет заставить троих подростков выложить ей всю информацию по доброй воле, когда они знакомы всего-то ничего? Тело, что досталось ей от сестры, ощущалось пустым из-за того, что она не могла воспроизвести в памяти прожитые дни до наступления долгого сна, но слова сохранились в полном объеме. Дар, что раньше ощущался в теле как бегущая по венам кровь, как огненный лавовый поток, теперь не ощущался вовсе. Пуститься в безрассудство и выудить детали грубыми нападками и угрозой расправы? «В моем духе, но нет», – Маррика думала дальше. Обольстить Декки? «Пока Виена в этой комнатушке, лучше его не трогать», – она отвела взгляд от лица Декки. Он сидел возле нее на кровати, но правый локоть теперь на левом бедре, держит подбородок на тыльной стороне правой руки, прямо-таки живое воплощение скульптуры «Мыслитель». Маррика посмотрела на Виену. Она, понурив голову, подпирала стену и не выпускала из руки стакан.С нее можно было писать картину под названием «Приуныла». Маррика задумчиво выдохнула, осмотрев Микаэля с ног до головы. «Он хорош, но слишком непредсказуем... как и я ...» Микаэль так и стоял неподалеку от двери, смотрел перед собой, подперев рукой подбородок, второй поддерживал локоть, посади его на стул и будет пародия на картину итальянского художника «Мечты». «Ну и как мне их разговорить?» – Маррика чувствовала подступающее отчаяние.

– Ты сдурел? – неожиданно послышался с улицы женский крик.

Бекман и Ранта с удивительной синхронностью повернули головы к окну, позы, в которых они пребывали, изменились: в них чувствовалась готовность броситься по команде вперед. Маррика напряглась, тон голоса женщины показался знакомым.

– Я должен это знать! – отвечал на улице грубый мужской голос. – Каролина!

Сердце Маррики пропустило удар, тихо выдохнув «мама», она отбросила одеяло на ноги Декки и, схватив через футболку края спадающих шорт, поднялась на ноги. Голоса приближались, становясь громче; Маррика подошла к окну, слыша позади себя шаги с другого конца комнаты, скрип матраца, звон стакана. Подставив лицо прохладному ветру, она в изумлении уставилась на женщину во дворе: та стояла в черном вязанном платье с горлом, длиной ниже колена, светлые волосы убраны за уши и касаются плеч, лицо слегка осунувшееся и измученное, в голосе прорываются истеричные нотки. Ее собеседник – мужчина за сорок с пепельными волосами, виски и затылок коротко выстриженные, на лице от подбородка до крыла носа шрам, коснувшийся и губ, в виде белой тонкой полосы. Его одежда мало чем отличается от того, во что одеты Декки и Микаэль. На нагрудном кармане рубашки тоже вышит красными нитями знак, но только брюки у мужчины темного цвета, у парней – синие. Он яро боролся за право знать от кого родились близнецы Реглин. Маррике он не понравился, как и тема разговора.