Мой любимый учитель.

Глава 14. Хрупкий кристаллик надежды.

Учитель, сцепив руки в замок, внимательно и настороженно смотрел на меня, я же сидел на своем месте, непонимающе глядя на него, сложив руки на коленях. Я ничего такого не делал… Чего он меня вызвал?!
— Что у тебя случилось? – нет его обычной насмешки, только беспокойство.
— Где? 
— Наверное… дома. Ты такой подавленный в последнее время… На тебя не похоже.
— Да… ничего, просто…
— Не отнекивайся. Видно же, что что-то случилось. 
— Правда, ничего…
— Соколов. – Твёрдо прервал меня англичанин. – Помнишь, мы же друзья. Поэтому ты можешь мне рассказать всё, что тебя беспокоит. 
Я выдохнул и опустил голову. Да, помню. Мы теперь друзья…эээ… как бы. Но я не собираюсь ему рассказывать. Рука сама сжалась, я закусил губу. Учитель тоже вздохнул и поднялся из-за стола. Из одного шкафчика он достал упаковки зефира, печенья, конфет и чая, включил электрический чайник, запер дверь на ключ. Когда вода вскипела, он залил пакетики зеленого успокаивающего чая, всё поставил на мою парту. Сам англичанин присел на соседнее место, приобнял меня, притянув к себе, и тихо сказал:
— Расскажи. Станет легче.
Горло пересохло, я глотнул чая. Вкусный. 
— Об этом никто не знает кроме нашей семьи. С чего я Вам должен это рассказывать? 
— Даже одноклассникам не рассказал? – удивленно спросил он. Я кивнул. – Поэтому тебе так тяжело, — он пододвинул ко мне печенье. – Может, я смогу помочь?
— Нет. – Резко ответил я. – Вам спасибо, конечно, но…
— Жуй. – Александр Андреевич буквально попытался впихнуть в меня квадратную печенюшку. Я, вздохнув, взял её и откусил. Такая сладкая… очень вкусная.
— Я не хочу это рассказывать… — преподаватель взял мою руку в свою, твёрдо и уверенно посмотрев на меня. Почему-то именно в этот момент, как назло на глаза непроизвольно навернулись слёзы, а губы задрожали. Учитель крепко прижал меня к себе, стал гладить по спине. – Что у тебя случилось?.. – тихо спросил он.
И тут слёзы полились сильнее, я вцепился в рубашку Александра Андреевича. Может, ему всё рассказать? Почему-то мне казалось, что он правда поймет и утешит. Лучше, чем кто-либо другой.
— Папа… Неделю назад он исчез… Его, наверное… убили… — хоть я всю эту неделю хожу с подобной мыслью, сейчас она, произнесенная вслух, напугала ещё сильнее.
— Почему ты так думаешь?..
— Был свидетель: ночью, как раз в тот момент, когда папа возвращается с работы, наш сосед сверху увидел, что какого-то мужчину тащат в машину, и тот явно сам не мог передвигаться… А потом… потом на месте, где стоял автомобиль, нашли папину кровь… — я в голос зарыдал, учитель стал гладить меня по голове.
— Можно определить лишь группу крови. Может это был просто человек с такой же группой?
— Тогда где папа?! Он… он же для меня – всё… Как я без него буду?! – я постоянно всхлипывал, голова начинала болеть, руки дрожали от страха. Страха перед тем, что мой папа может быть мертв.
— Почему же тот сосед не позвонил в полицию?
— Он подумал, что пьяного тащат… друга!
— А что следователи?
— Они всю неделю у нас в доме копаются… и найти ничего не могут! Идиоты…
— И никаких зацепок?..
— Даже их нет!.. – легче как-то не стало. Наоборот, я начинал полностью осмысливать всю ситуацию…
— Почему мог пропасть твой отец?
— Он… директор крупной сети фирм по производству шуб, всяких других меховых изделий… это прибыльно довольно… — я пожал плечами.
— И что же это было? Ограбление? Вымогательство? Похищение с целью выкупа?
— Не ясно… но нам ещё не звонили, если выкуп… Если ограбление – папа не носит с собой больших денег…
— У него были… враги?
— У всех знакомых и недоброжелателей… да даже у друзей есть алиби! И, вообще, что Вы меня спрашиваете?!
— Послушай, — он за подбородок приподнял мою голову, смотря мне в глаза. – Надежда умирает последней, так? Пусть это и прозвучит банально, но ты должен ждать и быть уверенным, что с отцом всё в порядке. Кажется, что это так мало, но… знаешь, зачастую мысли материализуются. А ты ведь хочешь, чтобы с ним всё было в порядке? Значит, ты должен не просто верить, а быть в этом уверенным. Понимаешь меня?
Ну, я, всё-таки, был прав. Слёзы перестали литься, засохли на щеках, я только часто всхлипывал. Может, это из-за его слов, а может, из-за его уверенного взгляда, и я, завороженный им, кивнул.
Учитель погладил меня по голове и снова прижал к себе. Я… тоже обнял его. Александр Андреевич, оказывается, добрый… и всегда меня утешает… и он такой понимающий…
— Спасибо… — я даже улыбнулся и немного порозовел, уткнувшись ему в грудь. 
— Попей чайку, а то остынет… — он, не отпуская меня, подал кружку с чаем…

Домой я пошел в более-менее нормальном состоянии. По крайней мере, лучше, чем было всю неделю. Александр Андреевич действительно вселил в меня надежду, её маленький хрупкий кристаллик, но даже он согревал, сердце стучало быстрее, нетерпеливо ожидая хороших новостей. 
Ключами я сам открыл дверь, не желая беспокоить маму. Она сидела на кухне за столом, потирая виски. Да, она тоже безумно волнуется. Благо, ей не надо ходить на работу – она всегда была домохозяйкой, всегда сидела со мной. Других родственников у нас и нет. Денег, оставшихся с папиной зарплаты, нам хватает. Свистел чайник, но мама внимания на него не обращала, всё так и сидела.
А со стороны папиного рабочего кабинета доносились звуки возни. Эти никчемные следователи ещё там…
Мама, заметив меня, позвала к себе и обняла. И она ужасно волнуется… Тут я заметил нашу фотографию в рамке, стоящую рядом: мы втроем, в нашем городском парке. Она была сделана месяца два назад, все мы на ней отлично вышли, вот и стоит фото теперь на самом видном месте. Светло-каштановые волосы у всех, только у мамы они мягкие и послушные, а у нас с папой вечно взъерошенные. Все говорят, что серо-голубые глаза у меня от отца, да и я вообще очень на него похож. Не только внешне, но и «внутренне». Мама всегда смеётся, сравнивая наши характеры и поступки. Оказывается, спокойный и рассудительный Сергей Иванович, директор крупной фирмы, в моем возрасте был таким же взбалмошным, как и я. Даже не верится.
— Наталья Павловна, — в проеме двери показался главный, и говорят, очень хороший государственный следователь (ага, просто опупенный…)
— Какие-то зацепки? – мама даже приподнялась со стула.
— Э… пока ничего, — она осела обратно на стул, закрыв голову руками. – Но! Возможно, будут.
— Будут?! – воскликнули мы с мамой одновременно. 
— Уверен на все сто процентов, — он кивнул. – Этим делом заинтересовался профессиональный детектив. И он даже сказал, что не возьмёт с вас денег, и… — тут его прервал звонок в дверь. – О, а вот, наверное, и он…
Я побежал открывать дверь, надеясь, что вот оно – наше спасение! Я, даже задержав дыхание, резко распахнул входную дверь…
Это был мужчина лет двадцати пяти, с волосами цвета стали… э… погодите…
— Александр Андреевич?! – офигевши, спросил я.
— А что, не похож?
— А… А Вы чего пришли?.. – осторожно поинтересовался я.
— Это тот детектив, о котором я вам только что говорил, — сказал следователь.
— Вы?! – не веря происходящему, воскликнул я. – А Вы разве не учитель?! – он нагло улыбнулся:
— По-моему, я слишком проницателен для обычного учителя, разве нет? – он ненадолго замолчал и уже совершенно серьёзно сказал. – И… я точно найду твоего отца. Не волнуйся, — мой не совсем обычный учитель потрепал меня по голове. И в его глазах была твердая уверенность. И, кажется, в моих глазах она тоже начала появляться…