Lie To Me [L.S.]

2

                                                   1739 слов

Луи пришел в ужас от того, что увидел: лодыжка распухла, да и вся стопа тоже надулась, стала огромной и почти не поворачивалась. Наверно, это растяжение связок, нужно сделать ванночку и туго перевязать ногу. Но даже этого мальчик не мог себе позволить в чужом доме. Вот подыщу место для ночлега, подбадривал он себя, и тогда найду в сумке походную аптечку, там у меня есть пластырь…
С окружающей его мирной тишиной пришло успокоение, как будто кто-то ласково и нежно погладил омегу по волосам. И все же, закрыв глаза, он не смог справиться с мыслями, что кружились в голове против воли.
Картинки прошлого пробегали, как в замедленной съемке, но цвета не было. Все черно-белое, бледное, размытое, кадры один за другим уныло мелькают бесконечной чередой.
«Зачем ты мне теперь нужен? – произнес голос. – Что ты можешь предложить сверх того, что есть у любой омеги? К тому же большинство из них смыслят в этом гораздо больше тебя!»
«Но ведь ты… – прошептал Луи в ответ, ужасаясь и не веря своим ушам, – ты говорил, что любишь меня».
«Разумеется, говорил. А кто не сказал бы этого мальчику с такой кругленькой суммой? Обожающие родители, папочка души не чает, называет наследником. Вот так наследник! – Он стиснул хрупкие плечи и тряхнул со злостью. – Подумать только, я даже не попользовался! «Папочка и папочка» были такими правильными, такими старомодными, что прогнали бы меня с глаз долой, если бы я что себе позволил! Думаешь, легко мне было корчить из себя паиньку? Но я каждый раз напоминал себе: приданое Луи Томлинсона стоит того, чтобы не распускать руки…»
«Ах ты!.. – Омега отпрянул, замахнулся и влепил ему пощечину. От ярости губы альфы превратились в ниточки, но Луи, подавив страх, не отступил. – Убирайся, – прошипел мальчик, – убирайся из этого дома и из моей жизни! Я не желаю больше видеть тебя – никогда!»
«Вот это мне подходит, дружок, – бросил он, выскочил из дверей, впрыгнул в машину Луи и включил зажигание. – Если хочешь получить назад это произведение инженерного искусства, – его рука высунулась в окно и похлопала по кузову машины, – свяжись с моим адвокатом. Правда, он вряд ли поможет».
Крис нажал на газ, мотор взревел.
«Если же хочешь получить деньги за машину, мой брат сделает такое одолжение. Он в них купается! – Крис полез в карман и вышвырнул в окно конверт. – Вот его адрес. Только предупреди его о приезде, иначе можешь попасть в неприятное положение. Он просто обожает омежок. Впрочем, я об этом тебе уже рассказывал. Пока, Луи! Спасибо за все счастливые минуты, которых у нас никогда не было!»
Сорвав с пальца подаренное при помолвке кольцо, мальчик добежал до машины, изо всех сил запустил им в открытое окно, и ему осталось лишь беспомощно наблюдать, как машина – единственное, что удалось сохранить после крушения всей его жизни, – превращается в крошечное пятнышко на горизонте.
***
Луи очнулся от приглушенных шагов. Порыв свежего воздуха овеял лицо, и он понял, что его щеки влажны от слез. Омега вытер их ладонью, но они продолжали идти.
Тихонько всхлипнув, мальчик окончательно проснулся, и перед его затуманенным слезами взором вырос силуэт. Человек уставился на него сверху вниз без осуждения и без радушия, даже без удивления… Ну, разумеется, он нисколько не удивлен, понял Луи. Ведь это же тот кузнец, что показал ему дорогу сюда! Судя по стиснутым губам, к вечеру альфа стал еще менее радушен. Луи рывком спустил ноги на пол и сел прямо.
– Вы Гарри Стайлс? – выпалил он.
– Я Гарри Стайлс.
– Почему же, – возмутился омега, – когда я говорил с вами в кузнице, вы не сказали, кто вы такой? Почему изображали из себя кого-то другого?!
В улыбке альфы не было и намека на веселье.
– Не хотел, чтобы вы развернулись и убежали. У меня слишком много вопросов, которые требуют ответов, мистер Томлинсон. Например: где мой брат Крис?
– Вам известно, кто я? – Луи поднялся на ноги и постарался незаметно опереться на здоровую ногу. Гарри протянул руку и тыльной стороной ладони вытер влажную щеку.
– Лелеем тайную печаль? – в вопросе прозвучала скорее насмешка, чем сочувствие.
Мальчик весь съежился от этого мимолетного прикосновения, но у нежной кожи его лица, похоже, было собственное мнение – на щеках остался легкий румянец.
– Известно. Крис присылал мне пачку фотографий: вы один, вы вдвоем с ним, и он обнимает вас за плечи. Снимок помолвки – такой же благопристойный, во вкусе немного старомодных родителей.
Волосы у альфы были влажные, значит, он успел принять душ, пока Луи спал. Очевидная чистота мужчины заставила мальчика еще сильнее осознать, насколько сам он пропылился в дороге. Мучительно захотелось выкупаться, переодеться, взглянуть в зеркало. Тогда он смог бы привести себя в порядок и показать этому язвительному Гарри, что зря он так пренебрежительно рассматривает его, не такой уж он урод.
– Итак, где Крис? – продолжал альфа допрос.
– Я сам хотел бы это знать, мистер Стайлс, – огрызнулся Луи. – Он мне задолжал. Еще как задолжал! Если когда-нибудь он встретится на моем пути снова, я заставлю его заплатить за все! О-о!..
Крик боли вырвался из горла мальчика, и он упал лицом вперед. Однако Гарри поймал его за плечи и удержал. Луи молча выругал себя за глупость: он по забывчивости наступил на больную ногу, и его пронзила такая боль, что просто невозможно было терпеть.
Высоко подняв голову, омега собрался с силами и вырвался из рук Гарри, не желая выказывать слабость перед этим жестоким, насмешливым альфой. Но тут же по привычке снова наступил на поврежденную ногу и со страдальческим всхлипом упал в его объятия. На сей раз он позволил Луи коснуться своей груди, стерпел даже, когда его руки обхватили крепкую талию в поисках опоры.
Когда щека мальчика коснулась широкой груди, мерное биение его сердца напомнило такой же ритмичный стук, который омега услышал, подходя к кузнице.
Воспоминание о мускулистом, крепком теле вдруг вспыхнуло у него перед глазами, и Луи пронзило странное волнение. Однако Томлинсон подавил его так же быстро, как оно возникло.
– Ну, ладно. – Гарри отодвинул мальчика от себя. – Можете выключить свое благородное негодование. Итак, он оставил вас беременным. Когда ждем ребенка?
Луи отшатнулся и уставился на альфу.
– Какого ребенка?
– Ой, ладно, мистер Томлинсон, не нужно разыгрывать передо мной скромника. Своего брата я знаю так, как будто он моя плоть и кровь. – Гарри выпустил омегу, и на сей раз мальчик постарался не забыть, что ему нужно опираться только на здоровую ногу. – Думаете, вы первый омега, которого Крис направил ко мне с такими же неприятностями?
Луи не отрываясь смотрел на мужчину.
– Ну вот, вы потрясены, вы в ужасе от того, что я вам говорю, – продолжал альфа, явно не торопясь сжалиться над мальчиком. – Он ведь подарил вам кольцо, думаете вы, а это точно означает, что он влюблен по уши! Он изображал такую страсть, что вы мне не верите? – Гарри медленно покачал головой. – Уж я-то его знаю. Он сладкий льстец, мой братец, омежки за такими бегают сотнями.
– Я думаю, – в ярости ответил Луи, прекрасно зная, что он тоже один из тех, кто попался на эту сладкую лесть, – что вы – самый нахальный и неприятный тип, с каким мне только…
– Давайте будем реалистами, мистер Томлинсон. – В тоне альфы сквозило легкое раздражение. – Вы не верите, что вы не первый примчались ко мне в обиде на Криса? – Он поднял руку и показал четыре кольца. – Вот так. Хотите получить компенсацию за причиненные вам неприятности? Кристиану известно, причем слишком хорошо, что я сделаю такое одолжение. Все остальные уехали отсюда, полностью удовлетворенные той суммой денег, что я им предложил.
– О-о! Вы такой же, как ваш брат! – У Луи просто рука чесалась влепить ему пощечину, как тогда Крису. – Вы друг друга стоите: оба бессердечные, бессовестные, бесчувственные!
– Бесчувственные? – Альфа, казалось, не на шутку рассердился. Зеленые глаза потемнели от злости. – Вы называете мое предложение о помощи бесчувственным?
Омега резко выдохнул. Возможно, мужчина прав, возможно, в собственных глазах он выглядит наилучшим образом, исправляя зло, причиненное его братом.
Если бы только не эта нога! – злился мальчик. Если бы можно было схватить свои вещи и убраться отсюда…
– У вас хватает наглости называть меня бессердечным, – продолжал Гарри, – а ведь я ни в чем не виноват и предлагаю вам наличные, чтобы хоть как-то возместить ущерб, причиненный не мной, а моим братом!
– Благодарю за щедрый жест, – ровным тоном ответил омега, – но… – Никакого ребенка не будет, собирался сказать Луи, однако именно в этот момент здоровая нога начала дрожать от тяжести всего тела, и мальчик опустился на диван, побелев от боли.
Гарри нахмурился, и Томлинсон вспомнил, что альфе неизвестна причина его страданий, поскольку джинсы скрывают распухшую ногу.
В те кошмарные бессонные ночи после исчезновения Кристиана омеге не раз приходила мысль отыскать его брата, как и предлагал Крис. Кто-нибудь из Стайлсов должен возместить украденное у мальчика, так кто же сделает это лучше, чем родной брат Криса?
– Ладно. – В голосе Гарри прозвучал металл. Альфа явно думал, что этот полный страданий спектакль разыгрывается для него. – Давайте-ка сократим эту мелодраматическую сцену, вы не против? Тогда вы сможете мне сказать, чего вы все-таки хотите.
И в этот момент Луи стало ясно, чего он хочет. Отомстить. Отомстить за все невзгоды и страдания, что навлек на него брат Гарри. За ложь, за лицемерие, за мошенничество и за ту нищету, в которой мальчик теперь оказался, но прежде всего и больше всего за то, что жизнь Томлинсона теперь лишена чувств, смысла, любви…
– Странно, что мой брат бросил и вас, – продолжал рассуждать Гарри, скрестив руки на груди и в упор рассматривая мальчика – с одобрением, смешанным, правда, с доброй долей презрения. – Хотя нет, не странно. «Голубые глаза, способные растопить сердце каждого» оказались такими холодными, что от них скорее заледенеешь.
Луи молчал, и альфа бесцеремонно продолжал разглядывать его.
– Лицо достаточно красиво, – продолжал Стайлс, – но без того тепла, что может согреть сердце альфы. – Он покачал головой. – Как я могу поверить вам? Мой дорогой братик писал, что обручился с омежкой, у которого есть все. Он, мол, не только сексуальный, у него еще и целое состояние в качестве приданого. Разумеется, писал он, я получу его лишь в том случае, если буду мил с его папочками и буду изображать из себя старомодного джентльмена.
Излияния Кристиана в устах этого безжалостного альфы могли добить кого угодно, только не Луи. Крис так жестоко поступил с мальчиком всего через несколько недель после гибели его родителей! И Томлинсон поклялся себе, что поквитается с семьей Стайлс – так же расчетливо и жестоко, как их младший отпрыск ограбил его, забрав даже последнее, что у него осталось.
– Правда, – продолжал Гарри Стайлс, окидывая омегу взглядом зеленых глаз, – совершенно очевидно, что он не утерпел. Ни за что в жизни не поверю, что мой брат в состоянии быть джентльменом, если дело касается его дружков… прошу прощения… его женихов.
Где-то в глубине дома зазвонил телефон, и Гарри, бросив короткое «извините», открыл дверь, ведшую во внутренний коридор. В конце коридора виднелась лестница на второй этаж. У Луи упало сердце: разве я смогу с такой болью подняться наверх, в ванную?
– Дани?

*****
Итак если вам фф зашол  то если вы захотите то я могу публиковать в день по 2 главы:)