Lie To Me [L.S.]

13

                                                   1431 слов

Гарри подошел к Луи, остановился рядом – и тот в полную силу ощутил воздействие обаяния и запаха альфы. Поза его казалась угрожающей: слегка расставленные сильные ноги, узкие бедра, мощный торс. Столько мужских качеств сразу… Голова шатена пошла кругом, и он никак не мог посмотреть ему в глаза. И все же пришлось: Гарри протянул руку и приподнял его подбородок, поэтому он вынужден была встретиться взглядом с зелеными глазами.
– Итак, есть идея. – Насмешливо искривленные губы никак не соответствовали странной бледности красивого лица. – Поскольку мой дорогой брат Крис отказывается исполнить свой долг, ты возьмешь в мужья меня, Луи Томлинсон?
Стиснув влажные, дрожащие пальцы в кулаки, Луи молчал. Он не мог, не в состоянии был отвечать. Дар речи покинул его, мысли разбежались.
Ненависть к Кристиану стала главным в его жизни, даже здравый смысл отошел на задний план. А раз Гарри считает своей обязанностью потворствовать брату, задабривает деньгами обесчещенных им парней, значит, этой ненависти достоин и он.
Конечно, он внимателен и заботится о его здоровье… Да, он ему за это благодарен, уж не говоря о том, что он дал крышу над головой до тех пор, пока он не встанет на ноги. Но ведь мужчина все это делает лишь из чувства долга, лишь потому, что обязан поддержать его в так называемом «положении», виновником которого стал его брат. Он и жениться предлагает лишь из тех же соображений!
– Нет необходимости, мистер Стайлс, – проговорил шатен наконец, – загонять себя в такой угол – делать предложение человеку, которую вы презираете так сильно!
Взгляд Гарри был пронзителен, но он не стал отрицать слова, а бросил ядовито:
– Нет никакого сомнения, что для тебя Гарри Стайлс будет жалкой заменой человеку, которого ты на самом деле хотел видеть своим мужем. – Он пожал плечами, сделал несколько шагов в сторону, затем вернулся. – Пойми вот что, Луи. Ни один Стайлс не останется безродным сиротой, если от меня будет хоть что-то зависеть.
– Ты полон такой решимости дать имя… очередному Стайлсу, что готов даже пожертвовать свободой?
Широкие плечи поднялись и упали.
– Свободой? Странные у тебя понятия! В наше время свобода, как и брак, приходит и уходит.
– Ну, ладно, значит, ради чести семьи ты готов привязать себя к парню, которую не любишь и на которую смотришь – и всегда будешь смотреть – с презрением?
Гарри молчал, не сводя с мальчика взгляда.
– Итак, – наконец проговорил мужчина, как будто шатен уже согласился, – ты выйдешь за меня. Потом, когда ребенок родится и получит имя Стайлс, можешь делать что хочешь. Уходи или оставайся. Можно развестись, а можно и просто разъехаться. В общем, что угодно, – он повел плечом, – мне все равно.
Мысли Луи все еще путались от неожиданного предложения – или приказа? Если во всем остальном Крис и ошибался, то в одном он был прав: Гарри в самом деле принимает жизнь как она есть. Использует омегу и выбрасывает, а сам шагает дальше – к следующему, к следующему…
– Я определю тебе содержание, – продолжал Гарри, – достаточное для того, чтобы обеспечить и тебя, и…
– Никакого ребенка не будет! – выпалил Луи. – Прекрати же ты, наконец!
– Ты не сделаешь этого шага, – заявил альфа, сверкнув зелеными, как изумруды, глазами. – Слышишь? Ты пришел ко мне за помощью, потому что мой брат отказался признать свою ответственность. Следовательно, всю ответственность беру на себя я. – И Гарри снова отвернулся.
Он не понял! Что ж, совесть мальчика чиста, он сказал правду, а ему не поверили. Гарри приблизился к шатену и впился глазами в голубые глаза. Не в силах вынести пронизывающего взгляда, Луи отвернулся, но зеленые глаза продолжали жечь, и он закрыл лицо руками.
Ладонь коснулась волос, и омега вздрогнул. Потом эта ладонь медленно скользнула по щеке, оставляя за собой горящий след. Когда же пальцы подобрались к подбородку, пульс забился где-то в горле. Прикосновения Гарри действовали пугающе остро…
Мужчина обхватил тонкое запястья и поставил на ноги. Луи все еще не мог открыть глаза, не мог выровнять дыхание, чтобы набрать в легкие воздуха. Он лишь всхлипывал, дрожал всем телом.
Руки, привыкшие гнуть и ковать металл, притянули мальчика к себе. Твердые прохладные губы требовательно прижались ко рту, и, не осознавая, что делает, Луи позволил ему приоткрыть свои губы, ласкать их, овладеть ими полностью. Руки шатена предательски поднялись и ухватились за крепкую шею.
Глаза Луи распахнулись – огромные, полные смятения от того, что его омежья натура отзывается на призыв Гарри, что он готов полностью раствориться в нем.
– Это все, – хрипло произнес Стайлс, – что я хотел узнать.
И снова отошел. Оставшись одна, Луи почувствовал странный холод и слабость. Он испугался, что упадет, если не вернется на диван.
– Я не забуду о том, что ты ждешь ребенка Криса, – холодно сказал Гарри, как будто никакого поцелуя и не было. – Это значит, что наш брак будет лишь на бумаге. Я не попрошу от тебя ничего, никаких жертв в виде так называемой любви. Ты просто будешь носить мое кольцо до тех пор, пока твоя жизнь после знаменательного события не устроится и пока ты не поймешь, что справляешься с новыми обстоятельствами. Тогда я тебя освобожу. Никаких упреков, никаких условий. В удобное для нас обоих время наш брак закончится.
Внутри имени бушевала буря эмоций.
– Ты ни в чем не будешь нуждаться, – продолжал Гарри.
– Даже после… даже после развода? – бросил он с горечью, которой сам удивился.
– Даже после развода. Никогда.
Луи глотнул воздуха и только тогда понял, что все это время не дышал.
– Да, – ответил шатен. Голубые глаза горели, голова высоко поднялась. – Я выйду за тебя замуж…
Свадьба состоялась через два дня после того, как с ноги Луи сняли гипс. Во время церемонии Зейн Малик, лучший друг Гарри, держал палку Луи, без которой он пока еще ходить не мог. Натан тоже был здесь – исполнял роль свидетеля, а другим свидетелем был Майкл, дядя Гарри. К огромному облегчению Луи, Дани на свадьбе не оказалось.
Нежно-кремовый костюм облегал фигуру, и Гарри бросил одобрительный взгляд на Луи, увидев, как он спускается по лестнице. Если альфа и удивился его неизменной стройности, то вслух ничего не сказал.
Что же касается свадебного завтрака, то, будь Луи настоящим женихом – любящим и любимым, – о лучшем не мог бы и мечтать. В дорогом ресторане в центре города среди цветов и свадебных украшений им подавали изысканные угощения. Шампанское лучших сортов лилось рекой; к удивлению Луи, жених позаботился даже о свадебном торте. Крошечная влюбленная пара из глазури красовалась в водовороте цветов из сливочного крема.
Гости, приглашенные Гарри, настояли, чтобы новобрачные замерли перед тортом под вспышками. Луи изо всех сил старался подавить смятение в душе. Временами ему хотелось закричать: мы вас обманываем! Это фиктивный брак, мы совсем не любим друг друга. Но он ловил себя на том, что все бы отдал, лишь бы эта свадьба была настоящей, полной смысла и искренней любви, а продолжением этой свадьбы стало полноценное, а не фальшивое замужество.
Праздничный завтрак шел своим чередом, комната наполнилась смехом и теплыми пожеланиями, гости сыпали шутками, по большей части насчет Гарри. Донич, сестра Зейна Малика все время улыбалась Луи, как будто пытаясь подбодрить, но от этого он еще острее ощущал свое ложное положение и скованность.
Гарри, который сидел так близко, что их руки постоянно сталкивались, похоже, заметил его состояние.
– Выйдя за меня замуж, – прошептал мужчина, касаясь губами его уха, – ты не подписал себе смертный приговор, просто-напросто взял мою фамилию ради наступающих событий. Это не навечно, ничего не изменилось, кроме твоей фамилии. Постарайся хоть на часок-другой изобразить счастливого жениха, можно даже без стыдливого румянца. Если это поможет – должен сказать, что выглядишь ты прелестно.
Луи повернулся к нему, втайне довольный его комплиментом, хоть и знал, что альфа неискренний.
– Ни к чему льстить мне, – кисло ответил мальчик и сразу же поймал его взгляд, от которого сердце подпрыгнуло. Неужели Гарри все-таки был искренен? Улыбка шатена сверкнула, как луч солнца из-под сплошных облаков.
– Так лучше, – произнес Стайлс, взял его за плечи и прикоснулся прохладными, пахнущими вином губами к чужим.
На обратном пути, сидя рядом с молчаливым, как-то странно озабоченным Гарри, Луи устало откинулся на спинку сиденья и провожал глазами мелькающий мимо пейзаж. Больше всего ешл волновали собственные ощущения. Даже теперь, когда он просто вспомнил о том равнодушном поцелуе, которым мужчина хотел доставить удовольствие гостям, сердце мальчишки заколотилось быстрее, а губы загорелись от вкуса его губ.
– Ты хорошо справился. – Резко брошенное одобрение было столь неожиданным что шатен вздрогнул.
– Неужели ты открыл во мне новые качества? – буркнул омега в ответ, все еще не отворачиваясь от окна. – Удивлен, что я умею играть?
Гарри повел плечами и нажал на газ, поскольку дорога поднималась в гору.
– Тем не менее ты оказался на высоте.
– Спасибо, – поспешно ответил Луи.
Рис сыпался на них дождем, конфетти окутывало разноцветными облаками, крики «Желаем счастья!» провожали их из ресторана. Гости явно пытались одурачить самих себя и поверить, что это союз любящих.
– Мои родители, – неожиданно для себя начал когда-то Томлинсон, – часто принимали гостей. У папы здоровье было неважное, поэтому иногда я его заменял. Так я научился играть роль блистательного хозяина, независимо от того, что чувствовал в тот момент.