Lie To Me [L.S.]

5

                                                   1199 слов

Луи почувствовал, как сильные руки встряхнули его, не грубо, но так, чтобы вытащить из ночного кошмара.
Боль пульсировала в голове, в ноге, в сердце, но нежные крепкие объятия укрыли мальчика от ужасного сна, из которого ему самому было не выбраться. Луи не мог устоять перед пленительным уютом этих рук, хотелось, чтобы они взяли на себя все заботы и дали защиту и любовь, которых он лишился.
Гарри в незастегнутой рубашке и наспех натянутых брюках сидел на краю кровати. Лицо мужчины было так близко, что, несмотря на полумрак, Луи видел разлет густых бровей, подрагивание ноздрей, очертания губ… Как будто этого мало, рядом еще вздымалась мускулистая грудь…
– Почему ты так смотришь? – прорычал альфа. – Представляешь себе, что я – Крис, и мечтаешь, чтобы я тебя поцеловал, как это делал он? Что ж, почему бы не сделать одолжение?
Стайлс пожал плечами, и это движение напомнило Луи, что говорил о нем Кристиан: Гарри тверже гранита, использует омег и бросает их, принимает жизнь как она есть, и даже намек на чувства ему несвойствен…
А Гарри все приближал к мальчику свое лицо. Голова могла отклониться, губы – спрятаться, руки – оттолкнуть мужчину, но ничего подобного не произошло. Наоборот, голубые глаза зачарованно смотрели, как приближаются мягкие губы, мозг осознавал последствия, но не подавал сигналов опасности.
Сильный руки скользнули за спину и приподняли, сократив расстояние, губы легко приникли к рту и вдруг с силой прижались и овладели им, нашли лазейку и без промедления воспользовались восторженным приемом, от которого Луи не в состоянии был удержаться.
Сердце в панике готово было выпрыгнуть из груди. Этот человек, говорил себе мальчик, не имеет права делать такое, и я не должен позволять ему, если хочу сохранить достоинство.
– Что за глупец мой младший брат, – прокомментировал альфа, отстранившись и удивленно глядя на Луи. – Подумать только, отказаться от всего, что можешь предложить ты!
Значит, для него это всего лишь игра – поцелуй, что перенес омежку к подножию райских вершин? Луи начал осознавать, что обладатель губ, которые так легко смели все преграды и вернули к жизни притупленные чувства, – это брат Криса, а значит, такой же враг, как и сам Кристиан.
Томлинсон уперся руками в крепкую грудь, пытаясь высвободиться из объятий.
– Пустите! – выдавил мальчик, задыхаясь от восхитительного вкуса поцелуя, который продолжал гореть на губах. – Не желаю, чтобы хоть один из Стайлсов дотрагивался до меня!
Очередное пожатие плечами – этот жест показался таким знакомым, – и Гарри разжал объятия, позволив Луи упасть на подушки. Альфа поднялся, засунул руки в карманы и смотрел на шатена в полумраке, высокий, безразличный, отчужденный. Охваченный беспокойством, Луи пытался убедить себя, что в тот миг, когда мужчина отпустил его, он вовсе не испытал чувства потери и разочарования.
– Ты кричал от страха, – без всякого выражения заметил Гарри. – Звал родителей. – Хриплый голос звучал так бесстрастно, что помог мальчику справиться со слезами, которые иначе снова полились бы ручьем. – Где они теперь?
– Родители? Умерли, – бесцветным тоном ответил Луи, – погибли в авиакатастрофе. – мальчик протяжно вздохнул. – Летели на собственном самолете на юг Франции, отдыхать. Так и не долетели.
Гарри молча глядел на младшего, лицо было непроницаемым.
– Я постоянно вижу этот кошмар, – медленно продолжал Луи. – Мне снится, что я лечу с ними… – Омега отвернулся.
После долгого молчания Гарри спросил:
– А Крис? Он бросил тебя? Несмотря на то, что ты лишился родных, несмотря на то, что ты носишь его…
– Он бросил меня, – быстро прервал его Луи, чтобы не слышать продолжения. – Он забрал мою машину и все вещи, что я в нее уложил. Потому-то я и приехал к вам – чтобы найти его и получить назад свое имущество. Но, похоже, я зря потратил время, вам ведь тоже неизвестно, где его искать. Так что, – вздохнул мальчик, уже мечтая о сне, – как только я буду в состоянии покинуть ваш дом, я тут же уеду.
– Куда?
– Кто знает? Если б я знал, мистер Стайлс, то сказал бы вам.
Сквозь зубы альфа поправил:
– Гарри.
Послышался шорох таблеток, мужчина взял крохотную руку, чтобы положить мальчику в ладонь две таблетки. Но блеск бриллиантов остановил его.
– Кольцо Кристиана? – резко спросил он.
– Нет. Его кольцо я швырнул ему в физиономию – в буквальном смысле. – Выражение лица Гарри как будто изменилось, и омега догадался, что он улыбается. – А это кольцо моего папы. Отец просто осыпал его драгоценностями. Они так любили друг друга. – Голос Луи дрогнул, он прокашлялся. – Большинство ушло на оплату долгов, но мне удалось кое-что сохранить. Я все сложил в машину перед отъездом, – внезапно охрипшим голосом закончил мальчик, – а Крис сел за руль и уехал.
Гарри едва слышно чертыхнулся. Все это время он не выпускал теплые ладони из своих рук. И, несмотря на заявление, что омега не желает и близко подходить ни к кому с фамилией Стайлс, этот жест, такой обычный, принес Луи удивительный покой. За долгие горькие месяцы после смерти родителей мальчик ни от кого не видел ни сострадания, ни понимания. Советы, руководство, профессиональная помощь – в огромных количествах, но только не душевное тепло, не утешение.
– Сильно болит? – Мужчина показал на ногу.
– Да, – прошептал шатен. – Одеяло кажется таким тяжелым…
– Помочь? – Гарри не стал дожидаться ответа. Просунул руку под спину, приподнял младшего и подал стакан, что стоял на тумбочке.
Луи проглотил таблетки одну за другой, и пока альфа медленно опускал его обратно, внутри у мальчика словно сжималась какая-то пружина, не давая оторваться от Гарри. Томлинсону хотелось, чтобы это прикосновение длилось вечно.
Но Гарри снова ушел и вернулся с грудой подушек. Откинув одеяло, уложил подушки по обе стороны больной ноги и снова накрыл, аккуратно опустив огромную футболку, задравшуюся и показавшую кружевные трусики. Быстрый взгляд, который альфа бросил на пылающее лицо, не сказал Луи абсолютно ничего.
– Это должно немного снять тяжесть, – произнес мужчина. И добавил уже от двери: – Оставайся здесь столько, сколько хочешь. Семейство Стайлс, которое ты так не любишь, обязано предоставить тебе крышу над головой.
– Пусть вашу совесть не волнуют мои проблемы, мистер… Гарри, – исправился Луи, увидев, как он воинственно дернул головой. – Не стоит брать грехи брата на свои плечи. – Какими бы сильными и притягательными они ни были, добавил внутренний голос. Опираться на них может стать привычкой. А ведь Гарри – страшнее, чем два Криса.
– Ну, хорошо, – Гарри медленно обернулся в дверях, – ты не любишь братьев Стайлсов. У тебя на них зуб, и ты объявил им войну. – Взгляд зеленых глаз скользнул вниз и остановился на середине скрытого одеялом тела. – Я не могу тебя винить за это. Но будь добр, сарказм свой умерь, ладно? Потому что я могу отплатить той же монетой. А если я это сделаю, мистер, то выверну вас наизнанку.
В долю секунды из дружелюбного приятеля альфа превратился в непримиримого врага. Луи нашел было в нем поддержку, ощущение безопасности, дружескую руку в пустыне… Теперь же мальчик понял, какую ошибку совершил, позволив этой показной доброте вселить в себя надежду. Луи поклялся ненавидеть его из-за родства с Крисом. Вот и продолжай ненавидеть, иначе – подсказывала интуиция – ты и вправду окажешься вывернутым наизнанку и снова разорванным на части.
Шатен сжал зубы, пытаясь устоять, но слезы снова заволокли глаза. Как ни старался мальчик покрепче сжать веки, ничто не смогло остановить этот поток.
Раздался звук, будто кто-то сдавленно охнул, и Гарри наклонился над омегой.
– Посмотри на меня, Луи! – Шершавым пальцем он смахнул слезинки с пухлых щек. – У тебя был дьявольски тяжелый день, так что объявим перемирие, ладно? – Мужчина приподнял подбородок младшего, и снова его рот нашел мягкие губы. Но на этот раз поцелуй был, скорее, похож на тот, каким заботливый отец успокаивает свое капризное дитя. – Если понадоблюсь – я в соседней комнате. Спокойной ночи!