Lie To Me [L.S.]

22

                                                   1578 слов

Луи очнулся от звука льющейся воды. Пока он ворочался и моргал в блаженном удовлетворении, на пороге появился Гарри – с влажными от душа волосами, что совсем немного вились, и совершенно обнаженный, если не считать перекинутого через плечо полотенца.
Сердце Луи подпрыгнуло. От взгляда на мощное тело, на вызывающую мужскую силу, которая еще несколько часов назад заставила его испытать оргазм, шатен вновь почувствовал желание.
Гарри прошагал к кровати и отбросил одеяло. Омега вдруг невероятно остро ощутил свою наготу, и краска залила его щеки.
– Теперь ты знаешь, – бросил Луи, – что был не прав, когда обвинял меня в бесчувственности.
– Бедный Кристиан! Неудивительно, что он… – Луи спрыгнул с постели и схватил со стула простыню.
– Когда он опять позвонит, спроси его: «Почему же ты не взял то, что положено жениху?»
– Я спрашиваю тебя.
– А ты всегда допрашиваешь парня, который позволил тебе разделить с ним постель? – Голубые глаза метали огонь. – «Сколько мужчин здесь побывало до меня?» А если он оказался девственником, то наоборот: «Неужели ни один мужчина не желал тебя так сильно, чтобы сломить твое сопротивление?»
Гарри схватил руки шатена и завел за спину.
– Есть еще обвинения, мистер? – Простыня упала, а мужчина стал отклонять Луи назад, приближая к нему голову и снова овладевая затвердевшими сосками.
Надо было оттолкнуть голову, прервать бесцеремонный натиск, но воздействие запаха альфы было столь огромно, что шатен забыл все обиды и его охватило желание поцеловать мужчину.
Гарри уложил омегу на кровать, опрокинул на спину и, устроившись сверху, и вновь стал ласкать мокрую дырочку. В этот раз руки Луи полностью исследовали спину, грудь, ягодицы мужчины. Его плавные движения становились все быстрее, и шатен громко стонал и скулил. Вновь доведя голубоглазого до оргазма, Гарри кончил в омегу, упиваясь узостью и теплотой.
Пробившие где-то вдалеке часы вернули их к действительности, и Гарри скатился на бок, потянул Луи за собой, прижал и, крепко поцеловав, заглянул в сияющее лицо.
Выпустив шатена из объятий, альфа укрыл парня простыней, а свое полотенце повязал вокруг бедер. Потом начал расхаживать по комнате, поглядывая на разбросанные вещи.
Томлинсон-Стайлс тайком наблюдала за мужчиной. До сих пор Луи не представлял себе, что можно любить собственного врага, но теперь он знал это точно: он любит этого врага.
Идя к выходу, Гарри наткнулся на чемодан с приоткрытой крышкой.
Сердце омеги камнем упало вниз, когда альфа опустил глаза и носком поддал высунувшийся кончик ткани. Потом обернулся, и Луи увидел, что теплота исчезла из зеленых глаз.
– Подумываем об отъезде? Не забудь сообщить адрес для писем, ладно?
Луи замотал головой.
– Ты не так понял, Гарри. Я не собирался уезжать. Я… я хотел тебе рассказать. Найл предложил мне место в мастерской, где я мог бы возиться со своим батиком. В твоем доме я не могу этого делать, и в любом случае у тебя нет свободной комнаты, такой, какая бы мне подошла.
Размеренные шаги эхом отозвались в ушах.
– А ты спросил у меня?
– Раз… разрешения? Конечно, нет! Ты же говорил, что мы свободны, – в голосе Луи зазвенели металлические нотки. – На этих условиях я и вышел за тебя замуж. Мы договорились каждый идти своим путем.
– Спросил у меня, – повысил голос Гарри, – есть ли в доме такая комната?
– Нет. Найл предложил мне место, и я не увидел ни единой причины, по которой должен отказаться. Гарри, – шатен изобразил недоумение, – ты ведь, конечно, не ревнуешь? – Луи видел по стиснутым губам, что мужчина очень зол, но дерзко шел напролом: – Я ведь точно так же мог бы ревновать тебя к Дани Делби. – И добавил обвиняющим тоном: – У меня куда больше причин для этого, если вспомнить, что ты постоянно проводишь с ним время, ездишь в деловые командировки и ведешь себя будто она твоя омега на виду у всех. – Заглянув в зеленые глаза, Луи едва удержался от желания повернуться и убежать подальше.
Гарри молчал, а шатену бы хотелось услышать, что эти обвинения – чистый вымысел, что он не прав, предполагая, будто альфа с Дани Делби любовники.
– К-кристиан был прав относительно тебя! Ты встречаешься с омегой, спишь с ним, а потом, когда он тебе надоедает, из-избавляешься! Вы здорово похожи, не так ли? Я… я начал доверять тебе, Гарри, не знаю сам почему. Я думал, что на тебя можно положиться, что ты на голову выше Кристиана. Но я ошибался, да?
Гарри не снизошел до ответа на эти вопросы.
– Раз уж мы раскладываем друг друга по полочкам, – зеленые глаза с ленивой чувственностью ласкали хрупкую фигуру под тонкой простыней, – давай продолжим. Позволь мне вывернуть наизнанку тебя. Ты лгал мне.
– В чем? В том, что беременный? – подхватил Луи. – Это твоя выдумка, а не моя.
– Но ты не отрицал, ты использовал мое предположение, использовал меня, чтобы добраться до моего банковского счета, чтобы обрести покой и защиту, чтобы вернуть себе то социальное и материальное положение, которое потерял.
Луи отчаянно мотал головой, но тут внезапно зазвонил телефон.
– Кто? – рявкнул Гарри в своей комнате: – Найл? – За этим не последовало никакого дружеского приветствия, лишь еще один отрывистый выкрик подозвал Луи к телефону.
– Привет, Найл. Забрать меня и вещи? Как мило с твоей стороны. Дай мне час, и я буду готов к твоему приезду.
Положив трубку на рычаг, шатен обернулся с вызовом в глазах, но Гарри уже не было. Дом, казалось, вздрогнул от грохота захлопнувшейся двери.
***
Луи устроился в мастерской у Найла. Маркус тоже пришел и, улучив момент, сказал, что часто бывает у Хорана. Он помог разложить вещи Луи, расставить книги и альбомы.
Марк и Найл с любопытством рассматривали рабочие принадлежности, кастрюлю с двойным дном для растапливания воска.
– Я сам мог дать тебе все, что нужно, – с изумлением проговорил Найл, разглядывая появившуюся из чемодана электропечку.
– Благодарю, – улыбнулся Луи в ответ, – но я люблю, чтобы все было под рукой.
Маркус изучал ткани, рассматривала наброски для батика в блокноте.
– Ты когда-нибудь сделаешь мне костюм? – мечтательно спросил омега. – Эти рисунки такие необычные, такие красивые.
– Непременно сделаю, – пообещал Луи.
С Найлом оказалось очень легко работать вместе, в одной студии. Обдумывая форму своих изделий, он настолько погружался в себя, что иногда казалось, будто здесь никого нет.
Когда вечером альфа вез шатена домой, Луи сказал, что такого чудесного дня у него давно не было.
– Можно пригласить тебя на ужин, Луи? – чуть смущенно спросил Хоран.
Луи представил себе, что Гарри вернется с работы в пустой дом – ведь после прошлой ночи он наверняка отступит от своей привычки приходить из кузницы поздно ночью, – и покачал головой.
– Хорошая мысль, Найл, – ответил омега,– но…
– В другой раз? Ладно.
– Пригласи Маркуса. Уверен, что он будет рад отдохнуть.
Найл покачал головой.
– В это время он всегда занят постояльцами. – И уехал.
Открыв дверь, Луи остановился на пороге как вкопанный. Гарри был дома, и у омеги сердце подпрыгнуло при мысли, что их близость не прошла бесследно. Однако, заглянув в гостиную, шатен весь сжался.
На диване развалился Дани с бокалом в руке, вальяжной позой выставляя напоказ свое давнее и близкое знакомство с хозяином и твердо указывая Луи что он здесь незваный и временный гость. На Дане был костюм с огромными экзотическими цветами на черном фоне. Гарри был в строгом костюме, а это значило, что они пойдут куда-то на ужин.
Как мог Луи даже подумать, что прошлая ночь стала для альфы чем-то важным?
Что ж, дерзко подумал Луи, если он играет в такие игры, то и я сумею. Шатен небрежно кивнул Дани, который пришел в недоумение от подобной наглости хозяина, и поднялся в свою комнату. Через десять минут омега вышел в вечернем костюме, приблизился к Гарри, который с бокалом в руке облокотился на комод, где стоял телефон, и набрал номер.
– Найл? – проворковал Луи с теплотой, наверняка вызвавшей улыбку на лице Хорана. – Твое приглашение на ужин осталось в силе?
– Еще бы! – ответил Найл. – «Черный бык» подойдет? Сейчас закажу столик и заеду за тобой. Скажем, в половине седьмого. Эй, Луи, солнце, кажется, восходит, вместо того чтобы садиться! Только сначала сообщи…
– Своему тюремщику? Нет, Найл, – Луи стрельнул убийственным взглядом в сторону Гарри, – он мне не рассказывает о своих планах. Почему же я должен докладывать ему? – Томлинсон швырнул трубку на рычаг и вылетел из комнаты.
– «Черный бык»! – расхохотался Дани. – Так и слышу, как Хоран в предвкушении бьет копытом! Каково это, мой дорогой, иметь соперника в любви?
– Прежде всего, – последовал оскорбительный ответ Гарри, – нужно любить, чтобы иметь соперника.
Это циничное замечание, думал Луи, закусив дрожащую губу, точно камень, брошенный в спину. Если бы я не был таким дураком и отключил громкую связь, они бы не услышали слов Найла.
***
Во время ужина Луи улыбался и весело поддерживал беседу. Поскольку они по большей части обсуждали творческие вопросы, шатену было не очень трудно казаться довольным. Найл не знал, что Гарри и Дани не выходят из головы омеги. Он мой муж! – поймал Луи себя на мысли. И тем не менее ушел с другим парнем прямо у меня на глазах! Из окна своей спальни голубоглазый видел, как они уходили и Дани висел на руке альфы.
Найл привез Луи домой и, когда шатен поблагодарил за вечер, поцеловал омегу в щеку. Плевать если Гарри стоит у окна. Но дом был пуст.
Томлинсон лег, но заснуть не мог. Это старая, старая история, горько размышлял он: отвергнутый муж хватается за последнюю надежду, что любимый альфа все-таки вернется. Почему это до такой степени выводит меня из себя? – в который раз спрашивал парень себя, едва не плача от усталости и кошмарного ощущения одиночества. Набросив халат, омега сбежал вниз и отключил все телефоны. Теперь, даже если Гарри позвонит, ему никто не ответит. И пусть делает из этого такой вывод, какой ему заблагорассудится.
В конце концов Луи заснул, и ему снилось, что он лежит в объятиях Гарри, который снова и снова шепчет о своей любви.
Проснулся шатен поздним утром от шума проливного дождя, уверенный, что Гарри всю ночь провел у своего дружка. Комната и вправду оказалась пуста, и Луи уставился на неразобранную постель, чувствуя себя совершенно опустошенным.