Подаривший вселенную

Глава 27. Здравствуй, Рей.

Месяц в психиатрической клинике, огромное количество успокоительных, вечное вытирание слез, походы к психологу и одиночество начали показывать себя. Сейчас я могла спокойно говорить короткие предложения, не упоминая об Уильяме и его ужасной смерти. Первое время я видела его мертвый силуэт перед глазами. Я не могла есть, пить, ходить в туалет или просто добраться до него. Я могла только думать. Бесконечно. И только о нем. Медработники говорили, что я подолгу могла бормотать что-то невнятное, потом засыпать, накаченная непонятными успокоительными со странными названиями, потом обратно просыпаться и продолжать неистово бормотать. Мои волосы запутались, я даже не пыталась расчесываться и никому не давала притронуться к себе. Единственное, что тогда было в моей голове: «Уильям Абрамс, я знаю, что ты рядом!». И я могла кричать эти слова днем и ночью, погружая всех медсестёр в небольшой кураж, хотя я полностью уверена в том, что они поведали вещи и по хуже.

Спокойно встаю с кровати, надеваю тапочки. Слишком твердые. Нужно попросить Макса купить мне новые. Но он опять скажет, что это пройдет. Теперь я не уверена, что раны от прошлого вообще проходят. Достаю зубную щетку, намазываю ее пастой. Сквозь тапочки чувствую холод пола, запах медикаментов проникает в ноздри. Почему-то теперь этот запах ассоциируется у меня с Путом. Только уже не помню, почему. Надеюсь, это временное явление. Одной рукой помогаю щетке проникнуть в полуоткрытый рот. Он немного побаливает. Возможно, это от постоянных криков. Иногда мне казалось, что мой рот может просто разорвать. Голова немного побаливает, будто я опять не спала всю ночь. Но я спала крепко. Включаю кран, оттуда струится холодная вода. «Она холоднее, чем этот пол» - в уме отмечаю я. Вытираю лицо руками, смотрю на свое совсем не накрашенное лицо в зеркало, на спутанные волосы и странную гримасу на лице, которая показывает все непонимание происходящего. Говорю себе, что нужно держаться. Слезы не идут, значит еще один день точно проживу без сильных истерик. Недавно я научилась переносить все невзгоды внутри себя. Это сложно, но не так сложно, как переживать из-за каждой мысли и кричать до срыва голоса. Сажусь обратно на кушетку, думаю, что делать дальше. На темном потрепанном столе лежит не менее потрепанная книга. Вспоминаю, как резко разорвала обложку в порыве ярости и отворачиваюсь от стола. Рассматриваю комнату, которую за месяц еще не успела изучить. Бетон на некоторых стенах отпадает, меня это совсем не смущает, как и бессмысленные надписи на ней. Кровать на против меня пустая. Говорят, меня даже испугалась единственная соседка. Возможно, горечь от любви – самая ужасная и она не могла этого стерпеть. Потолок тоже опадает. Или мне уже кажется. Ложусь обратно в кровать. Вновь хочу лечь спать, но, чувствую, у меня не получится. Возможно, это просто из-за того, что я уже успела выспаться. Ну или из-за того, что мою голову вновь посещают мысли о плохом. О нем. Или он хороший? Заставляю себя не думать об этом.