Кризис. Книга 1: Крещение огнём

Глава 36. Спасение

Нарцисса нахмурилась, переваривая услышанное. Всё правильно: Дамблдор обещал проклясть — и проклял.

 — Что с вами случилось? — тихо спросила волшебница, уже подозревая, что услышит в ответ. — Когда произошла эта история, я, честно говоря, испытала немалый шок. Люциус в числе других членов родительского комитета присутствовал на вашем открытом уроке в начале второго курса у Драко. Сомнительно, что он бы не заметил некомпетентности. От глаза и интуиции Люциуса не укроется ничто. Практика Темных искусств и противостояния им — часть его жизни, он сразу бы уловил подвох. А ваши книги! Я же изучила их все. Называешь ответ на кодовый вопрос из блока теории, и открывалась практическая часть. А потом Драко вдруг пишет, что все ваши учебники снимают с курса по распоряжению Дамблдора как несоответствующие программе...

 Гилдерой кивнул. 

 — Портреты мои тоже все поубирали. Не ровен час, еще болтать начнут... И директор, конечно, узнал, что я без обиняков подписал Гермионе разрешение на получение фолианта Запретной секции. Это, наверное, и послужило последней каплей. В один не очень прекрасный день, выйдя к кафедре, я понял, что по своему предмету не могу сказать ни слова. Мозг и язык отказались от дальнейшего сотрудничества, — усмехнулся Локхарт. 

 — Надо было срочно что-то решать, мое состояние ухудшалось. Кое-что я, конечно, успел сделать — например, донести до Гарри и компании информацию о Тайной комнате и человеке, открывшем ее. 

 — Ну и «засветить» дневник Риддла, — вставил Альгимантас. — Малфой-то знал, что это крестраж. Ты тоже? 

 — Подозревал, — буркнул Локхарт. — Никто из зрителей устроенного нами с Северусом спектакля не усомнился в том, что я потерял магическую память и частично общую. Представляю выражение лица Дамблдора, когда он понял, что я ускользнул от него. Старый козел порвал множество задниц, в том числе и свою, на государственный флаг, чтобы выставить меня самозванцем и идиотом. Кое с кем сработало, другие не поверили, но не рискнули возражать. Третьи захотели докопаться до истины. Увы, последних было, как вы уже догадываетесь, меньшинство. Точнее сказать — единицы. 

 Гилдерой поморщился и продолжил.

 — Мне предстояло играть полученную роль дальше. Понятно, что даже в Мунго с меня не спускали глаз. Давал автографы неизвестно зачем, научился пользоваться пейджером, путал имена — ну настоящий больной!