Белые пешки

01.09.2006. Марти

«Мне было страшно, что я совсем разучилась жить. Наверное, примерно так возвращаются из "горячих" точек. Наверное, этот термин шире, чем война.

У меня откуда-то дыра в груди. Сквозь нее ветер дует. Слышите? Оммм. Кто-то зовет подобное посттравматическим синдромом, кто-то ― обретенной нирваной, кто-то не зовет никак и наслаждается идущим из дыры протяжным посвистыванием сквозняка. А я ничего не могу. Даже общаться разучилась.

После записи Кирилла я себя поняла, и теперь мне стыдно. Я дикая эгоистка. Мне будто невдомек, что кто-то может меня любить, волноваться, гадать, что там со мной. В чем проблема? Может, в моей поганой школе, где всем на всех было похуй? А может, меня сломало? Или я такая талантливая в области закручивания собственных гаек? Ребята, расскажите, а как их раскрутить назад?

А еще я... мне надо было как-то быть бодрой на сменах. Для этого были разные средства. И я даже не всегда понимала, сплю я или нет. О боже».

Все четыре часа в обнимку с подушкой Марти не оставляли мысли о больнице. В голове мелькали имена, цифры, графики температур. Проснулась разбитой. Дома никого не было. Глянула в окно: небо, затянутое тучами, уже потемнело. Уставилась на часы. 20:15. Черт. Она перестала различать день и ночь. Иногда возвращалась в три утра, а в семь уже уходила. Сегодня предстояло двенадцать часов работы.

Вскоре Марти вышла, запахнула куртку и побрела на остановку: сил идти пешком до больницы не было. По дороге она встретила только одного человека ― высокого мужчину лет сорока. Он стоял у табачного киоска и тянул кофе из картонного стаканчика. Марти от нечего делать попыталась разглядеть его выразительное, неевропейское лицо. Но тут пригрохотал автобус. Когда она села и глянула в окно, улица была пуста.

Откуда ощущение, что человека она уже видела? В отеле? В больнице?..

«Ночь проходила спокойно в сравнении с предыдущими: я даже с больными не работала, заполняла отчет. Пока не позвонил Рей и напряженно не попросил меня задержаться. Отработать еще больше часов. Я почувствовала: что-то не то. Но убедила себя, что он просто устал, а значит, я должна помочь и меньше думать о посторонних вещах. Я согласилась. Он торопливо отсоединился».

Марти подошла к окну. В горшок она вчера посадила несколько лимонных косточек, просто потому, что чувствовала необходимость хоть чему-нибудь отдать накопившийся внутри ад. Она уже решила: когда семена взойдут, попросит Рея за ними поухаживать, у него растения отлично себя чувствуют. Один саженец можно будет взять домой, если она до этого «домой» доживет. Но ведь она доживет?