Белые пешки

Безвременье. Проклятые воды

В ватных тучах проглянул осколок голубой глубины. Ласковой сегодня была и вода: не схлестывались потоки, умчалась буря с пенистыми воронками волн. Усталый корабль нежился на хрупких гребнях. Здесь забыли о ходе времени, но умели ценить покой.

Просоленные снасти окостенели, обвисли паруса. Дремала горгулья со старинным фонарем в лапах; над океаном раскатывался ее мерный рычащий храп. Слышались голоса матросов: они высыпали на нижнюю палубу, посмотреть на полузабытую, обычно схороненную за серостью лазурь.

Капитан Хендрик ван дер Декен не был с ними. Стоя у штурвала, он жадно вдыхал промозглый воздух. Спрятал руки в карманы, старался отогреть мертвые пальцы, которые все равно постоянно и невыносимо саднили ознобом. Ветер трепал отросшие волосы и старый китель ― настолько привычно, что не замечалась ленивая игра погоды. В голове не было мыслей, зато сердце с утра шалило, грозя или обещая: «Сегодня». Ван дер Декен не верил сердцу. Но он вновь вышел к штурвалу, чтобы ждать, сам не зная, чего. Мирная погода радовала; казалась добрым предзнаменованием. Она была почти такой же в странный день, когда «Летучий голландец» наскочил на современное суденышко. Когда какой-то молодой моряк посмотрел ван дер Декену в лицо. Как он ― тот парень в форме ― сумел его увидеть, если странствие проклятых ― странствие незримое?

― Чудесный бриз. Не правда ли?

Фигура с пронзительными серо-синими глазами появилась рядом, и ван дер Декен медленно повернулся к ней. На язык просился колкий ответ, который безошибочно угадали:

― Да. Так начинают беседы англичане. А мы очень далеко от Англии. Здравствуй, скиталец.

― Здравствуй, Лорд.

Молодой человек улыбнулся, прищурился от пробившегося из-за туч солнца, завел за ухо русую прядь. В этот миг улеглись последние волны. И в этот миг ван дер Декен понял, как мучительно хотел увидеть Его. Просто так. Ради пары фраз.

― Да, чудесная погода, ― хрипнущим голосом прошептал он. ― Спасибо за нее.

Он не смог смотреть Лорду в глаза и уставился на море. Хотелось запомнить подаренную мирную синеву. Неизвестно, когда она проглянет вновь.

― Примерно так было, ― наконец прокашлявшись, снова заговорил ван дер Декен, ― когда ты отпустил меня в Город Мертвецов. Почему ты здесь теперь?