Белые пешки

02.02.2007. Дэн

«Не о чем писать, не рисуется, не живется.

Прошлый месяц я убил на успешную попытку задержаться в институте, сдал сессию. Интересно, отчего умрет наступивший. И поскорее бы: не люблю февраль. Короткий, пустой, плаксивый, краски темные.

Ненавижу это состояние, когда много дурных предчувствий, мало светлых мыслей и плохо спится. Все время что-то вспоминается, нехорошее. Что-то витает в воздухе. Ты будто в застоявшемся подмерзшем болоте, но одновременно понимаешь: долго ты здесь не пробудешь. Сейчас рванет. А что рванет?

Вчера кое-что все-таки произошло. Я в поисках себя или хоть чего-нибудь пошел рисовать на крышу нашей старой школы. Не знаю, почему захотелось, наверно, из-за воспоминания: как я там встретил Асю, как мы впервые пообщались более-менее хорошо. У меня часто так: когда настоящее расшатывается, ищу опору в прошлом. Даже если это прошлое на крыше.

Директор был мне рад. Согласился пустить наверх, на прощание посмеялся, что я стал взрослый и серьезный. А он вот постарел немного. Или так кажется с расстояния в полгода.

Крыша тоже не как прежде. Вечность прошла с того заката, все посерело. Ветки ощетинились. Дома нахохлились. Грязноватое полотно, чей-то незаконченный пейзаж, попавший под дождь. А может, виноват февраль? Ведь в воздухе по-прежнему пахло хлебом и асфальтом. Только эти запахи заставили меня задержаться, устроиться, взяться за краски. Я решил поискать: вдохновение, прежнюю школу, прежнего себя ― неважно, что-то, что меня взбодрит. И я кое-что нашел. Точнее, кое-кого встретил».

― Не заживают раны или чешутся руки?

Дэн вздрогнул и обернулся. Незнакомый голос звучал одновременно смешливо и тоскливо. Рядом стояла девушка ― высокая, с волосами необычного платинового цвета, собранными в косу. Коса несколько раз обвивала голову подобием лаврового венка. Да и в чертах, одновременно тонких и величественных, чудилось нечто римское; лицо казалось чуть застывшим, как у скульптуры. Если бы, конечно, каменные губы кто-то накрасил алым, а именно такую помаду выбрала незнакомка. Алый росчерк ярко выделялся на бледном лице.

― Я...

Дэн мгновенно сбился. Незнакомые люди, заговаривающие с ним просто так, по-прежнему его смущали. Замешательство он испытывал, не только рисуя на улицах и собирая толпы любопытных. Одного постороннего рядом было иногда достаточно, чтобы проглотить язык. Руки привычно потянулись закрыть лицо. Дэн себя одернул.