Жаль, что ты всего лишь смертный

Глава 41. Всего в жизни нужно добиваться.

Глава 41. Всего в жизни нужно добиваться. Но как добиваться того, кто боится любить?..
____________________
— Так… ты у нас мертвых воскрешаешь? Ты тогда не шутил? — приподнял брови Стив, и маг с несколько натянутой улыбкой кивнул. — И… ты действительно можешь все?

   — Практически. — задумчиво протянул волшебник. — Порой нужно находить выход из-за ограничений. Например, воскрешать я могу только тех, кто умер не больше двенадцати часов назад, но это ограничение я могу обойти, отмотав время назад. Нет, само по себе время я отматывать не умею. — предугадал вопросы маг. — Время… оно как поток воды, водопад. Я из этого водопада могу выходить и возвращаться в нужную мне точку, не более.

Тони присвистнул, явно уже строя в голове тысячи планов, касающихся умений Гарри.

   — И… в каком году ты родился?

   — В тысяча девятьсот восьмидесятом.

Клинт недоуменно нахмурился, явно подсчитав, сколько чародею лет.

   — Получается, ты почти мой ровесник? — мальчик усмехнулся, кивая ошарашенному Бартону. — А ты… неплохо сохранился.

Маг тихо рассмеялся, весело сверкая глазами.

   — Не все волшебники на это способны, на это уходят десятилетия, если ты не имеешь предрасположенности… но я могу управлять своим телом. Могу как изменить лицо, так и стать каким нибудь животным, и это не будет анимагией… анимагия — это… это когда человек может превращаться в животное, наиболее близкое ему по духу. — сразу пояснил маг, заметив, как нахмурилась Наташа.

Тор склонил голову вбок, смотря на мага с почти изучающим интересом.

   — Ты вообще можешь умереть? Насколько я понял, ты легко можешь остановить процесс старения любого простого мидгардца.

Гарри опустил взгляд, помрачнев. Любил ли он эту свою черту? Бессмертие?

Нет. Определенно, нет.

   Из-за этого он не мог даже завести питомца. На протяжении веков его единственным собеседником была Смерть, как та, кто не может умереть в принципе.

Бессмертие давало свои плюсы. Он мог не бояться ничего, мог спокойно проводить эксперименты, не волнуясь о том, что что-то начнется и он умрет.

Но были и минусы. И минусов, по его мнению, было куда больше. Он не мог полюбить, ведь видеть, как умирают дорогие ему люди… этого ему хватило за глаза. Он не мог легализоваться в своем мире, ведь маглы контролировали абсолютно все, и неучтенного гражданина заметили бы сразу, так что он был лишен общения в своей настоящей ипостаси, не под личиной какого то левого магла, а как именно Гарри Поттер. Да, он мог легко уничтожить их всех, но… это был бы уже не его родной мир. Это была бы пустошь с безвольными куклами, готовыми на все, чтобы выжить, но никак не его родина.

   Не тот мир, в котором произошло все, что сделало его тем, кто он есть сейчас.

Не тот мир, в котором он встретил Гермиону и Джинни, не тот мир, в котором он обрел семью, не тот мир, который ее отнял, чтобы тут же подарить ему Тома.

  — Нет. — хрипло прошептал маг. — Я не могу умереть. Я пытался. Много раз пытался. Все бесполезно. Я вечен. В случае апокалипсиса я умру предпоследним. После меня уйдет лишь Смерть.

  Наступила тишина.

Это было тяжело. Быть бессмертным. Те, кто желает жить вечно, просто не понимают всего в полной мере, они глупы, они лишь мечтатели. А вот Гарри Поттер давно разучился мечтать.

   — И… сколько тебе сейчас? — тихо спросила Наташа, вспомнив, что маг может перемещаться во времени.

Гарри нахмурился, пытаясь вспомнить, что ему говорила Смерть.

   — Я перестал считать на третьем столетии. Недавно узнал, что мне восемьсот с небольшим, но если учесть, что я путешествовал по мирам, в которых время течет по разному… думаю, тысяча мне точно есть.

   У Локи перехватило дыхание.
____________________
СВЕРШИЛОСЬ!!!