Инкуб в кубе

Глава 15. А время течёт и меняется...

Пожиратели находились в некотором смятении. В принципе, все было, вернее, стало очень даже хорошо. Лорд вдруг стал вменяемым, вернул себе внешность. Правда, знал об этом очень узкий круг людей. И, как ни странно, Люциус и Северус не были в курсе этого события. Беллу Волдеморт отправил на принудительное лечение. Ей провели полную диагностику здоровья, и теперь было ясно, что она находится в пограничном состоянии. И да, было получено подтверждение, что она родила шестнадцать лет назад. Рудольфус в шоке пытался вспомнить, когда же его супруга рожала, а главное, была беременна. В памяти почему-то сей факт отсутствовал. Проблема состояла в том, что и Лорд не помнил об этом событии. Хотя в его случае все же можно было списать данную амнезию на десятилетнее отсутствие в собственном теле. А остальным что, память подчистили? Где? На ум приходило два варианта. Первый – кто-то забрал ребенка и проклял Лестрейнджей. Второй – Азкабан. Кто-то пришел в тюрьму и уже там подчистил память супругов.
Проведя серьезные изыскания на этот случай среди своих соратников - тех, кому сейчас полностью доверял, Том смог восстановить цепочку событий. Белла действительно была беременна. Все считали, что ребенок у нее родился мертвым, хотя сама она утверждала, что малыша у нее украли и подбросили трупик другого. Именно тогда она стала Безумной Беллой, жестокой и беспринципной. Кстати, по их же словам, именно тогда и он сам стал слишком жесток как со своими людьми, так и с врагами. А это означало, что и Белла, и он мстили за свою дочь. Но вот беда - ни одно кровное зелье не показало наличие у него или у Леди Лестрейндж живого ребенка. В конце концов, он проверил гобелен Слизеринов, который отражал всех детей, а не только магов. Много чего об этом маге люди не знали. Надо было только произнести на парселтанге пароль, и гобелен показывал всю родословную от начала и до нынешних времен. А так, когда любой его мог увидеть, он отражал только основные и прямые по наследованию ветви. На данный момент среди магов он был единственным наследником Слизерина. Где-то в Австралии жил его дальний, седьмая вода на киселе, родственник – маггл. Но интересовало его не это, а имя, стоящее под его именем: Геральдина Мариона Блэк-Риддл, наследница Слизерин. Геральдина Мариона очень легко переводилось в Гермиона. Была дата рождения, указаны приемные родители, и все обрывалось августом этого года. Даты смерти не было, но имя постускнело. Потратив два дня, он нашел объяснение. И оно ему не понравилось. Хотя, если честно, он понял причину, по которой девочка решилась на такой шаг. Осталось ее найти и доказать, что не права. А вывод он сделал почти правильный, только вот увел он Тома не в ту сторону. Волдеморт решил, что его дочь провела какой-то ритуал, отказавшись от магии совсем. Тем более что Грейнджеров нигде не могли найти. Похоже, семейка решила покинула пределы Англии и жить как можно дальше от нее.
Разобравшись с этими проблемами, Том занялся преобразованием своей организации. Доверенным лицам – Лестрейнджам, Керроу, которым вправили мозги, Долохову и еще нескольким – было рассказано, чем же в ближайшем будущем займутся Пожиратели. И еще он настоятельно потребовал, чтобы ни одна душа не смела лезть к Поттеру, поскольку его планы на мальчишку изменились. А аристократы, чьи дети учились в Хогвартсе, уже знали об изменении статуса двух студентов Гриффиндора и таинственном появлении еще одного Поттера. В общем, все замерли в ожидании.
А Том каждый вечер возвращался в дом Блэков, вернее, прямо в хозяйскую спальню, где с огромным удовольствием проводил время в постели с молодым мужем. Тот хоть и ворчал и бросался нелестными словами, но не имел ничего против такого времяпрепровождения. Дамблдора удар бы хватил, если бы он узнал, что в то время, когда большая часть членов Ордена шатается по особняку Блэков и в открытую обсуждает планы противостояния Темному Лорду, Волдеморт в том же доме наслаждается прекрасным вечером со своим мужем - тоже членом Ордена и, по совместительству, хозяином сего строения.
Собрания проводились чуть ли не каждый день. И начинались они всегда с одного и того же. Кем стал Поттер? Откуда взялся второй Поттер? И как заставить трех мальчишек слушаться взрослых, которые лучше них знают, что пацанам делать и как жить? Том только усмехался, вспоминая собственное детство. Дамблдор не только его жизнь расписал, но и многих, кто сейчас проживал в этом доме. Леди Вальпурга охотно делилась с ним тем, чего не услышали Ремус и ее сын. Узнав, что Люпина откомандировали шпионить в стаю Сивого, Том только фыркнул, утром отправился в свою резиденцию, вызвал к себе Фенрира, открывшись и перед ним, чем очень обрадовал старого оборотня, который тоже был не так уж и прост, как многим казалось на первый взгляд. В результате Люпина приняли как своего, пожурили немного и вправили мозги на предмет того, что пора бы уже смириться со своим волком и жить нормальной жизнью.
В общем, к концу октября Том справился с основными поставленными для первоочередного решения задачами, и теперь можно было бы начинать действовать, как произошло то, что заставило его корчиться в истерическом хохоте на супружеском ложе. Так уж получилось, что Сириус показал ему несколько заветных коридорчиков в доме, о которых никто, кроме Блэков, не знал. И один из них вел прямо туда, где обычно заседал Орден Феникса. В этот день Сириуса куда-то отправили по делам, и Дамблдор собрал узкий круг посвященных. Том дома оказался как нельзя вовремя, и Леди Блэк настоятельно посоветовала ему прогуляться к месту событий. Что он и сделал.
Во-первых, он узнал, что создал семь крестражей собственноручно, а восьмой вышел случайно. И восьмой – это сам Гарри Поттер. И связь с мальчишкой у него именно поэтому. Правда, связи давно уже не было. Том и сам прекрасно знал, что связь у него с везучим гриффиндорцем есть, но совсем по другой причине. Но это не важно. В общем, крестражи для того, чтобы заполучить бессмертие. Дамблдор даже предметы назвал. Услышав сей забавный факт, Том чуть не рухнул прямо в потайном коридорчике в приступе веселья. Да, у директора оказалось очень забавное чувство юмора. Правда, Волдеморт не мог понять: верит старик в то, что говорит, или просто пудрит всем мозги. Во-вторых, для него стало полным откровением, что победить его можно будет только после того, как он лично заавадит мальчишку. Тут Риддлу очень захотелось предстать пред ясные очи Дамблдора и отправить его на тот свет, желательно, не быстро и очень мучительно. В-третьих, (ему снова захотелось прочистить уши) он, оказывается, дал задание Драко Малфою, которое заключается в том, что тот должен отремонтировать какой-то шкаф в Хогвартсе, а в конце года убить директора. При этом Нарцисса заставила Снейпа дать ему Непреложный обет, что тот поможет ее сыну. Да-да, Том уже знал о предательстве зельевара. Хотя тут еще с какой стороны посмотреть. Снейп, как и Малфой, всегда был в первую очередь на своей стороне. Так что с этими двумя у Темного Лорда будет серьезный разговор. Но позже. Когда-нибудь. Убивать ни того, ни другого он не собирался.
Вернувшись после услышанного в спальню, он свалился в приступе хохота на кровать. Появившийся чуть позже Блэк даже решил, что его партнер сошел с ума. Пришлось успокоиться и поведать мужу интересную историю. Чего Том не ожидал, так это того, что полудемон может быть таким кровожадным. Даже в свою бытность в невменяемом состоянии, у Волдеморта не хватало фантазии на пытки, которые нарисовало воображение Сириуса. Пришлось успокаивать любимого самым приятным способом. А то мало ли - вдруг прибьет директора. Дамблдор должен был жить долго, правда, не сказать, чтобы счастливо. Как говорится, планы по захвату мира сильно изменились, только вот старику об этом знать не стоило.
Том радовался жизни. Каждую ночь у него был секс, причем крышесносный. Состояние Беллы - его первого партнера – более менее стабилизировалось, хоть и без улучшений. О планах противника он знал чуть ли не из первых рук. Поиски дочери шли полным ходом, хотя к концу октября у него закрались некоторые сомнения, говорящие, что ищет он не совсем там и совсем не то.
***
Два месяца школа присматривалась к трем студентам Гриффиндора, почти не делая попыток влезть в их личное пространство. То ли уважали их право на уединение, то ли не знали, как к ним подступиться. Те же отстранялись все сильнее. Первым ударом для Гриффиндора стало известие, озвученное теперь уже Прюэттом и Поттером. Первого октября должны были начаться тренировки по квиддичу. Первый матч оказался назначен на конец октября. И тут - на тебе - вратарь и ловец уходят из команды, причем оба говорят об игре с равнодушным видом, словно она для них ничего не значит. Слушать вопли своих однофакультетников они не стали и просто ушли. Лишь значок капитана остался лежать на столике в гостиной. Еще на пятом курсе старостами стали Рон и Гермиона. В связи с отсутствием последней первый снял с себя полномочия еще на ужине после распределения, уведомив своего декана. Той пришлось назначать новых. К сожалению, ее выбор пал на Джинни Уизли и ее однокурсника. Она же стала и капитаном квиддичной команды. Постоянное отсутствие в гостиной факультета спасало троицу от пристального внимания, но в то же время они не могли узнать, готовится что-то против них или нет. Два месяца ребята наслаждались тем, что все держались от них в стороне. И в первую очередь это помогало Гарри. С каждым прожитым днем увеличивалась доза зелья, скрывающее инкуба от его партнеров, а также приглушающее его собственное желание соединиться с ними, которое он начал принимать еще первого августа. Ведь чем дольше он будет спокоен, тем легче его существование.
Все эти два месяца, помимо уроков, домашних заданий и экспериментов, устраиваемых Снейпом на дополнительных занятиях, Герман и Рон искали возможность помочь Гарри. Тот смирился со своей участью и лишь с грустной улыбкой поглядывал на них. А эта парочка сдаваться не собиралась, особенно Поттер-младший. Но такая идиллия не могла длиться вечно. И все рухнуло 29 октября - на первом матче по квиддичу. Наверное, это злой рок, когда всегда и везде первыми в бой кидаются гриффиндорцы против слизеринцев. Стадион с некоторым замешательством смотрел на гриффиндорскую трибуну, где в качестве зрителей уселись Поттер и Прюэтт. Сначала все приняли это за дурную шутку, но когда был объявлен состав команды, поднялся ропот пополам с ликованием. В сущности, Гарри не проиграл ни одного матча и не упустил ни одного снитча, если не считать случая с дементорами на третьем курсе. Все уже знали, что запрет с него снят, тем более близнецы на этот год вернулись и в Хогвартс, и в команду. Гриффиндорцы смотрели на виновников волками, желая проклясть их за предательство интересов факультета.
Гриффиндор играл неплохо, но капитан и ловец из Джинни Уизли все же был намного хуже, чем из Гарри. И это чувствовалось по игре. Снитч на шестьдесят седьмой минуте матча поймал Малфой. Окончательный счет замер на цифрах 230:180 в пользу Слизерина. Гриффиндор простить Поттеру такой подлянки не мог, так что почти сразу после игры ринулся выяснять отношения. Будь их воля, порвали бы на мелкие тряпочки. Джинни даже попыталась залепить ему пощечину, но ее руку перехватил Рон и высказал ей много того, что накопилось за долгие годы. Решив действовать другим способом, рыжая попробовала надавить на чувство вины и долга Поттера. На этот раз многое ей высказал уже сам Гарри, доведенный до белого каления. Силу он с трудом удержал, и слава Мерлину, а то гриффиндорская башня превратилась бы в филиал борделя. Как-никак, инкуб. А если представить, что к его силе присоединились бы силы его брата и друга? Да, Хогвартс бы такой оргии не перенес.
Начиная с матча, то есть два дня назад, спокойная жизнь троицы полетела в тартарары. Кажется, все в школе вознамерились вывести подростков из себя. К тому же слизеринцы решили, что вдоволь полюбовались на недругов со стороны и пришла пора начать действия, как прежде. Становилось все сложнее отбиваться от приставал, как и прятаться от них. Те находили инкубов везде. Благо, в Выручай-комнату преследователи не могли забраться, зато устраивали засаду рядом, ловя тройку при выходе или не давая войти туда. Раздражение инкубов росло с каждой минутой, и рано или поздно должно было вылиться на голову всем, кто был в школе.
Но были в Хогвартсе и те, кто чувствовал опасность, но не мог определить, откуда она идет. В число этих людей попали Снейп и Флитвик, как носящие в себе кровь магических существ. Оба пристально следили за гриффиндорским трио и их неприятностями. Те пока держались достойно, но все же было видно, что терпение у них не вечное.
Тридцатое октября прошло. Наступил Хеллоуин. До самого пира ничего не изменилось. Все как с цепи сорвались, пытаясь либо оказаться рядом с тремя красивыми парнями и, по возможности, пофлиртовать с ними, либо навязать более близкие отношения. Другие старались побольнее задеть, особенно слизеринцы. Ребята еще держались, хотя раздражение уже начало вырываться наружу. Наконец, настал пир. Гарри сидел за столом, с равнодушно-усталым видом рассматривая угощение. Есть не хотелось, как и находиться здесь. Рон и Герман сели с двух сторон от него, чувствуя, что юноше нужна поддержка, и прикрывали его своей аурой. Дамблдор, как обычно, выдал речь, объявил, что после пира будет вечер для старшеклассников, а первые пять курсов смогут еще немного погулять в своих гостиных. И начался Пир!
Гарри вяло отправлял в рот аккуратно нарезанные кусочки бифштекса, совершенно не чувствуя вкуса еды. Он с удовольствием сейчас устроился бы с ногами в удобном кресле у камина и почитал бы какой-нибудь приключенческий роман, например, Стивенсона или Вальтера Скотта. Спасибо Гермионе-Герману, привившему брату и жениху любовь к книгам. Юноша взял в руки кубок с тыквенным соком, который уже два месяца вызывал у него только два желания - выплюнуть его куда-нибудь или вылить. Только вот ничего другого в Хогвартсе не подавали. Приходилось пить, что дают, через силу. Уже поднося кубок к губам, он почувствовал пристальный и выжидательный взгляд. Гарри не стал оглядываться и выяснять, кто это. Но само ощущение, что кто-то буравит взором его спину, заставило юношу напрячься. Что-то было не так. Он медленно подносил кубок... Ноздри встрепенулись, учуяв тонкий аромат... В соке присутствовало какое-то зелье, и оно было каким-то образом связано с его сущностью. В голову приходило только одно – приворотное. Рядом напряглись Рон и Герман. Явно учуяли тот же аромат. Гарри осторожно поставил кубок на стол. Раздражение потекло по венам, разгоняя кровь. Руки сжались в кулаки
- Уводим, - шепнул Герман, вскакивая со своего места. Весь зал глядел на злого Гарри Поттера и явно встревоженных его брата и друга, которые быстро выводили парня из зала.
Герман вернулся буквально через минуту.
- Узнаю, какая сволочь подлила моему брату приворотное, устрою ад на земле, - мрачно оглядел он зал и вышел до того, как кто-либо успел отреагировать.
Северус поежился. По коже прокатилась волна какой-то странной силы, но это было так быстро, что определить ее он не успел. Стоило задуматься, что происходит, тем более подобное он уже однажды ощущал.
В этот день никто больше не видел гриффиндорское трио. Те скрылись, скорее всего, в Выручай-комнате и в гостиную своего факультета не вернулись. А Снейп таки умудрился забрать кубок с соком Поттера на проверку. Поздно ночью он удостоверился в том, что того пытались напоить среднего уровня приворотным. «Да, пускал бы он слюни по какой-нибудь девице, если бы не его нюх», - усмехнулся Северус, крутя в руке бокал с виски и сидя перед камином в гостиной своих апартаментов.