Тень зверя

Глава 16(2).

Тюрьма округа, воскресенье, 16:22

У самого пола бесконечно белой стены красной нитью вилась тонкая полоса. Десять импровизированных кабинок для переговоров. Все огорожены металлическими пластинами, прикрученными на болты. В каждой кабинке — свой телефон. Прямо в бетоне было вырезано несколько окошек, дававших возможность увидеть соседнюю комнату. Дирк сел. Пару минут совсем ничего не происходило, только женщина за одной из перегородок истерически всхлипывала.

Наконец, сквозь плотное стекло он увидел, как отворилась дверь. Сопровождавший офицер на фоне Вила казался толстощеким карликом. Дирк трусливо оглядел друга и забарабанил пальцами по столешнице.

Фойербах сразу взял телефонную трубку.

— Guten Abend, герр полицай! Как сам? — Райанхардт сглотнул, но посмотреть прямо на Вила так и не решился. — Кислятину эту сотри с морды по-быстрому!

Дирк сделал усилие, чтобы выглядеть более воодушевленно. Он ожидал, что Вил будет держаться молодцом, но не ожидал, что снова увидит его избитым. От этой картины ему стало дурно, как в детстве, и он искал любую возможность, чтобы увильнуть от зрительного контакта.

— Как ты?

— Кайфую! — приторно улыбнулся Фойербах. — Как в отпуске. Жизнь заиграла новыми красками. Коричневыми. Сам как думаешь?

Безызвестный художник постарался на славу, расписывая его лицо. Правый зрачок утонул в кровавом подтеке. Большая часть белка глаза налилась винным цветом, а на веке полумесяцем висел черный синяк.

— Я делаю, что могу. Договорился почти. Тебя переведут в одиночку, надо еще чуть-чуть подождать.

— Давай, — телефонная линия приглушила вздох. — Пока меня тут в жопу трахать не начали.

— Ты сам кого угодно затрахаешь.

— Не хотелось бы начинать! Есть риск потом не остановиться.

Дирк засмеялся, и Фойербах ему подыграл, но задор испарился быстро.

— Девочку я не убивал, — сказал он уже серьезно. — Я ее два раза в жизни видел! Мы даже никогда не разговаривали.

— Знаю, — пресек Дирк, морщась от мысли, что Вил и его пытался убедить в своей невиновности. — Не оправдывайся.

Вляпаться в разборки, перейти кому-то дорогу — да, это он мог с легкостью, но убийство ребенка! Чтобы поверить, нужно было совсем его не знать. Дирк отдал бы руку на отсечение, лишь бы отмыть друга от налипшей на него грязи, но конечности в счет уплаты не принимались.