— Курокава, если ты сейчас же не возьмёшь себя в руки, я подам на развод! — недовольно прошипела невысокая брюнетка, стараясь не разбудить кроху. Парень прищурился, сведя белые брови на переносице, и попытался оценить, насколько жена блефует.
— Я не могу, — прошептал Изана в ответ, — она такая маленькая и хрупкая. А если я ей что-нибудь сломаю?
— Котик мой, мне же ты ничего не сломал, а я тоже маленькая и хрупкая, — сказала Мамико, мягко похлопывая дочку.
— Сравнила себя и трёхмесячного ребёнка, — буркнул Изана, обиженно смотря на жену.
Каждое утро в семействе Курокава начиналось с одной и той же ситуации. Изана очень сильно боялся брать дочку на руки. Парень отлично справлялся со всеми домашними делами и обязанностями, всячески помогал жене и вёл себя как порядочнный семьянин, но когда дело доходило до дочки, блондин становился менее решительным.
— Йоко пока спит, поэтому просто присмотри за ней, — проронила брюнетка и переложила дочь на большую кровать.
— А если проснётся? — недоверчиво спросил Изана, присаживаясь на корточки перед ребёнком.
— Котик, я просто помыть голову, это от силы двадцать минут. Меня поражает, что ты такой серьёзный за пределами дома, но боишься собственную дочь, — строго сказала жена, мягко трепля волосы Курокавы и создавая на его голове пушистое недоразумение.
— Если ты сейчас не убежишь, убегу я исправлять всё то, что ты сотворила с моими волосами, — ухмыльнулся блондин, смотря, как девушка нахмурилась и слегка надула губы. Оставив на щеке мужа лёгкий поцелуй, брюнетка бесшумно вылетела из комнаты и прикрыла за собой дверь.
Курокава тяжело вздохнул, разворачиваясь обратно к ребёнку. Ноги начали затекать от долгого нахождения в одной позе, это заставило юношу подняться. Йоко заворочалась, сжала маленькую ладошку в кулачок. Изана замер, боясь пошевелиться. Малышка сонно зевнула, дергая крохотной пяточкой. Блондин снова присел перед кроватью, внимательно наблюдая за дочкой. Почему-то именно сейчас, смотря на Йоко, захотелось как можно дольше оберегать её от этого жесткого мира.
Желание дотронуться до ребенка оказалась сильнее страха что-то ей сломать. Блондин, словно дикий барс, приблизился к Йоко и аккуратно коснулся подушечкой пальца мягкой щеки. Бархатистая кожа отозвалась приятным теплом. Изана улыбнулся, снова касаясь дочери. Йоко недовольно зевнула, вытягивая руки над головой.
