***
Я смотрел на смеющегося чумазого мальчугана и думал, сколько же он мог уже пережить за свои каких-нибудь семь-восемь лет безрадостной обездоленной жизни с чужим и жестоким человеком. Сколько страданий ждёт его ещё впереди, и какую месть он уже уготовил своим воспаленным бунтующим воображением этому дикарю Джано. Как нужно ненавидеть отчима, чтобы так отчаянно возжелать его смерти. Я испугался за мальчика, и ещё долго не выходила у меня из головы вся эта странная и сумасшедшая история, которую я хотел как можно быстрее забыть.
В доме тем временем шли приготовления к праздничному ужину. Во двор стекались гости, много гостей. Откуда их столько в этом маленьком, казалось, вовсе безлюдном посёлке?! Впрочем, некоторые лица мне вспомнились. Утром, когда мы с Виктором ехали из центра в переполненном маршрутном автобусе по тряской грязной дороге, я уже запомнил многих пассажиров, которых теперь я узнавал. Такой цели – запомнить попутчиков, конечно, не было, я вовсе не пытался это сделать специально, но дорога была долгой, за окнами бесстыдно шёл проливной дождь, так что мне не оставалось ничего другого, как рассматривать их, своих попутчиков. Вид из окна был искажён сплошным потоком воды, стекавшим по стёклам, и основное моё внимание было сосредоточено на людях, оказавшихся в этот день и в этот час со мной рядом. Для меня, редко видевшего кавказцев вблизи в таком количестве, всё было в диковинку. Стихийно начинавшиеся споры, накалявшие обстановку до предела, и, казалось, способные привести к немедленной массовой драке, вдруг резко сменялись взрывами хохота и перерастали в поток всеобщего повального братства и любви. Я чувствовал себя не очень уютно внутри этого эмоционального сгустка впрессованных друг в друга тел.
Теперь же они, шумные и приветливые, проходили в дом, обнимаясь и целуясь с хозяевами и другими гостями, заполняя собой просторное жилище гостеприимной красивой грузинской семьи.
В самой большой комнате уже был накрыт стол. Окон в ней почти не было, но было много дверей. Пока за стол не сели мужчины, женщины всё бегали из одних дверей в другие, подносили всё новые и новые блюда, кувшины, подтаскивали вино, вазы с фруктами, подносы с хлебами и выпечкой.
Вскоре нас пригласили к столу. За стол сели только мужчины и одна женщина – хозяйка дома. Остальные почему-то стояли в дверных проёмах. И только в случае необходимости некоторые женщины бегали на кухню и, не переступая границ комнаты, передавали новые блюда хозяйке стола.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Собачий вальс
General FictionМарат Бежанов уверен, что для счастья достаточно обладать властью и деньгами. Но жизнь преподаёт ему уроки любви, сострадания и внимания, давая понять, что гармония жизни определяется духовностью, а не благосостоянием. В его судьбе появляются «учите...
