сквозь моё окно

глава 14

Джентльмен

Я просыпаюсь от того, что Рокки лижет мне руку, выпрашивая еду. Яркий свет солнца просачивается в окно и согревает комнату. Глаза горят, лицо болит, требуется несколько секунд, чтобы вспомнить все, что произошло прошлой ночью.
Егор...
Я резко сажусь и смотрю на кровать.
Никого.
Сердце сжимается в груди. Он ушел? А что ты ожидала, что он встретит рассвет в обнимку с тобой? Наивная.
Медленно иду в ванную, чтобы привести себя в порядок, но тут же вскрикиваю, когда вижу отражение в зеркале.
— Господи, вот это синяк!
Мое лицо выглядит ужасно, вся правая сторона опухла, от щеки до правого глаза растекается синяк. В уголке рта небольшая рана. Я даже не думала, что удар был настолько сильным. Пока я осматриваю лицо, замечаю фиолетовые пятна на запястьях и руках и думаю о том, как же сильно меня держали.
Меня знобит, когда я вспоминаю о том, что произошло. Приняв душ и почистив зубы, выхожу из ванной в нижнем белье и сушу волосы полотенцем.
— Трусики с покемонами?
Я вскрикиваю, когда вижу Егора на моей кровати, сумку с едой, два стакана кофе на тумбочке, и накрываюсь полотенцем.
— Я думала, ты ушел.
Он улыбается, и от этой улыбки мое сердце тает как воск.
— Я уходил за завтраком. Как ты себя чувствуешь?
— Я в порядке, и спасибо, это очень мило с твоей стороны.
Но ты не милый. Я думаю об этом, но не говорю.
— Одевайся и приходи есть, если только не хочешь завтракать вот так, без одежды, я был бы не против.
Со злостью смотрю на него.
— Очень смешно, скоро вернусь.
Пока я, уже одетая, пожираю свой завтрак, стараюсь не смотреть на прекрасное создание напротив, иначе не могу спокойно есть.
Егор делает глоток кофе.
— Я должен это сказать, я не смогу жить, если не скажу.
— Что?
— Покемоны? Серьезно? Я даже не знал, что существует нижнее белье с покемонами.
Я закатываю глаза.
— Это мое нижнее белье, его никто не должен видеть.
— Я видел. — Он перехватывает мой взгляд. — И даже трогал.
Я чуть не давлюсь.
— Егор...
— Что? — Он игриво смотрит на меня. — О, ты прекрасно помнишь, не так ли?
— Конечно, нет.
— Тогда почему ты покраснела?
— Жарко.
Он ехидно улыбается, но ничего не говорит. Я доедаю и делаю глоток кофе, стараясь не смотреть на Егора, но чувствую его взгляд на себе. И я переживаю за то, как одета, как выгляжу, за мои мокрые неуложенные волосы, понимая, что это может ему не нравиться.
Егор вздыхает.
— Что вчера произошло?
Поднимаю взгляд, его голубые глаза обезоруживают меня, и я чувствую, что могу рассказать ему все. Почему я доверяю ему, если он разбил мне сердце? Я никогда этого не узнаю.
Провожу рукой по волосам.
— Я шла с работы и выбрала короткий путь. — Егор бросает на меня осуждающий взгляд. — Что? Я устала и думала, что ничего не случится.
— Не стоит выбирать короткие и темные пути в вечерние часы.
— Теперь знаю. — Я делаю паузу. — Ну, я пошла под мостом и столкнулась с тремя мужчинами.
Ты что-то хотела, детка?
Я сжимаю руки на коленях.
— Они забрали мой телефон, и один из них...
Ты очень красивая, не плачь.
Слова этого человека преследуют меня.
Егор кладет свою руку на мою.
— Теперь ты в безопасности.
— Двое ушли и оставили меня с одним. Он затащил меня в темноту и сказал не кричать, но я закричала, и за это он меня ударил. Парень, который звонил тебе, услышал меня, и тот мужчина убежал.
— Он что-то с тобой сделал? — В глазах Егора вспыхивает ярость, и я удивляюсь. — Он тебя тронул?
Качаю головой.
— Нет, слава богу, меня вовремя услышали.
Он сжимает мою руку, и я чувствую нежность его ладоней.
— Все позади, все будет хорошо.
Он улыбается мне, и в первый раз это не самодовольная или насмешливая, а искренняя улыбка, настоящая, та, которую он не показывал мне раньше, и я чувствую, что мое сердце начинает биться чаще. Егор кораблин так искренне радуется тому, что со мной все в порядке, что я испытываю глупое желание поцеловать его.
И только сейчас я понимаю, что мы с ним никогда не целовались, несмотря на то, что делали друг с другом. Почему ты никогда не целовал меня? Я хочу спросить его, но не решаюсь, не сейчас.
К тому же что я получу от этого? Вместе мы не будем. Он был нежным и добрым, вел себя как прекрасный джентльмен, но это не значит, что его взгляды изменились, как и мои. Егор гладит большим пальцем тыльную сторону моей руки, вырисовывая круги, и мне хочется его поблагодарить.
— Спасибо, правда, не нужно было все это делать. Большое спасибо, Егор.
— Всегда к твоим услугам, белка.
Всегда...
От его слов в животе становится щекотно, а сердце бьется чаще.
Он приближается и берет мой подбородок.
— Что ты делаешь?
Он осматривает травмы на моем лице.
— Не думаю, что тебе нужно что-либо принимать, но если очень больно, то можешь выпить обезболивающее. С тобой все будет в порядке.
— Ты теперь врач?
Егор смеется.
— Пока нет.
— Пока нет?
— Хочу поступить в медицинский, когда закончу школу.
Я удивлена.
— Правда?
— Чему ты удивляешься?
— Я думала, ты будешь изучать менеджмент или юриспруденцию, как твой отец и брат.
— И работать в компании моего отца?
— Никогда бы не подумала, что ты можешь быть врачом.
Хотя ты был бы очень красивым врачом.
— Никто не думает. — Он кривит губы. — Я уверен, что мои родители и Дима считают так же.
— Они не знают, что ты хочешь быть врачом?
— Нет, ты первая, кому я об этом говорю.
— Почему? Почему я?
Вопрос срывается с моих губ прежде, чем я успеваю заткнуться, и Егор отводит глаза.
— Не знаю.
Я прикусываю язык, чтобы больше ни о чем не спрашивать.
Он встает.
— Мне пора, я обещал Дане, что отвезу его в приют.
— В приют?
— Ты задаешь много вопросов, Валь. — Он не упрекает. — Даня берет щенков, когда у мамы хорошее настроение и она разрешает, дай ему волю, и у нас дома будет бегать стая собак.
— Даня очень милый мальчик.
Егор становится серьезным.
— Да, это так.
— Передашь ему привет?
— Скучаешь по ночам с ним?
И теперь он неуравновешенный.
— Егор, я забуду, что ты это сказал, потому что пока ты вел себя очень хорошо.
Уходи, пока не испортил момент, шипучка.
Егор открывает рот, чтобы что-то сказать, но закрывает его и наконец произносит:
— Надеюсь, скоро тебе станет лучше. Если что-нибудь понадобится, дай знать.
— Со мной все будет в порядке.
У меня нет телефона, чтобы написать тебе.
Я хочу сказать это, но не хочу звучать странно, и, может, он сказал об этом из вежливости и на самом деле не ждет, что я ему напишу.
Егор вылезает через окно, а я падаю обратно на кровать. Смотрю на потолок и вздыхаю.
* * *
Юля озадачена.
Она не моргает, не двигается, не говорит.
Я даже не уверена, что она дышит.
До тех пор, пока она не начинает спрашивать, все ли в порядке, что случилось, нужно ли написать заявление, и когда я отказываюсь, она упрекает меня, что, обвинив этих мужчин, можно помешать им нападать на других девушек. Я правда не хочу, чтобы кто-то еще с этим столкнулся, поэтому мы вместе с мамой и Юля едем в участок, чтобы написать заявление. Я упоминаю тот мост, где они, кажется, часто бывают, в надежде, что полиция найдет их там в поисках других жертв. После мама подвозит нас к Юли домой, потому что у нее смена и она не хочет оставлять меня дома одну.
В уютной комнате Юли я рассказываю ей все, что случилось с Егором. Ей требуется несколько минут, чтобы все понять. Для нее я слишком резко перешла от слежки за Егором к спорам за Wi-Fi и близости. Я краснею, вспоминая, что мы делали.
Мы сидим на ее кровати в пижамах, скрестив ноги, между нами стоит чашка попкорна. Мы решили устроить последнюю пижамную вечеринку перед началом занятий.
— Дыши, Юля.
Она дышит, делает глубокий выдох и заправляет свои черные волосы за уши.
— Должна признаться, я впечатлена.
— Впечатлена?
— Да, ты поставила его на место, когда это было нужно, ты смелая. Я очень горжусь тобой.
— Ой, ну что в этом такого.
— Много чего! Я даже не думала, что у тебя с ним что-то будет, не говоря уже о том, что ты поставишь его на место. Браво! — Она поднимает руку и дает мне пять.
Я неуверенно отвечаю ей.
— Это было нелегко, Юля. Ты хорошо знаешь, как он мне нравится.
— Я знаю, что это было нелегко, поэтому и поздравляю тебя, дура.
Я набираю горсть попкорна.
— Иногда я не могу поверить, что у меня с ним что-то было, он всегда был таким недоступным. — Я засовываю в рот столько попкорна, сколько влезает.
— Я тоже не могу в это поверить. Кто бы мог подумать? Жизнь непредсказуема. — Юля медленно ест попкорн.
— Хотя, думаю, он все такой же недоступный. — Вздыхаю. — Он не хочет ничего серьезного со мной, ему нужны развлечения. Даже не знаю, нравлюсь ли я ему.
Юля цокает.
— Ты точно ему нравишься, он ведь увлекся тобой, как минимум он тебя хочет. Парни не тратят время на девушек, которые им не нравятся, это было бы бессмысленно.
— Но он сказал мне со своим дурацким прекрасным выражением лица: «Потому что я тебе нравлюсь, а ты мне — нет», — с горечью повторяю я, стараясь подражать его голосу.
— Если бы ты ему не нравилась, он бы с тобой ничего не пытался. Ничего.
— Хватит, Юля.
— Хватит чего?
— Не говори об этом, ты заставляешь меня снова на что-то надеяться.
Юля соединяет пальцы и закрывает рот как на молнию.
— Хорошо, заткнулась.
Я бросаю ей попкоринку.
— Ой, да прекрати. — Она не отвечает и притворяется немой. — Ты серьезно, Юля?
Я бросаю ей еще одну попкоринку, она хватает ее и съедает, но продолжает молчать.
— Юля, ну Юль, поговори со мной.
Она кладет руки себе на грудь.
— Я говорю правду, и это тебя раздражает. Егор замечательный, у него есть деньги, он умен, любая девушка упадет к его ногам. И все же ты пытаешься мне доказать, что он будет с девушкой, которая ему не нравится? Да, может, он не хочет ничего серьезного, но ты ему нравишься, Валь.
— Хорошо! Ты права.
Юля с довольным видом перекидывает волосы через плечо.
— А теперь давай спать. Не хочется прийти невыспавшимися в первый день школы. Это последний год, мы должны произвести впечатление.
— Лица одни и те же. Мы живем в маленьком городе, Юль.
— Тебе нравится лишать жизнь удовольствия. — Юля встает и ставит чашку с попкорном на пол.
Мы укладываемся и залезаем под покрывала. После того как гаснет прикроватная лампа, мы обе вздыхаем. Мы молчим, и я вспоминаю прекрасную искреннюю улыбку Егора.
— Хватит о нем думать, Валь.
— Я никогда ни с кем не чувствовала себя так.
— Я знаю.
— И так больно от того, что он не хочет ничего серьезного со мной. Из-за этого кажется, что я недостаточно хороша.
— Но это не так, не позволяй ему заставлять тебя сомневаться в этом. Ты правильно сделала, что оттолкнула его, Валь, дальше было бы еще больней.
Я беру прядь волос и начинаю ее теребить. Юля поворачивается ко мне, мы лежим лицом к лицу.
— Юль, он мне очень нравится.
Она улыбается.
— Я знаю.
— Мои чувства к нему заставляют цепляться за любую соломинку.
— Не усложняй себе жизнь, ты молода. Если он не умеет ценить тебя, найдется тот, кто сможет.
— Ты правда так думаешь? Мне кажется, невозможно найти кого-то, похожего на Егора.
— Может, не такой, как он, но тот, рядом с которым ты будешь чувствовать себя так же, как с Егором.
Очень сомневаюсь.
— Ну, пора спать.
— Спокойной ночи, карлик.
Она всегда называла меня так, потому что выше меня.
— Спокойной ночи, сумасшедшая.