сквозь моё окно

глава 44

Безудержность

– ЕГОР КОРАБЛИН—
Я не могу себя контролировать, я не хочу себя контролировать.
Я слишком долго ждал, слишком долго терпел. Мое самообладание дрожит и разрушается с каждым поцелуем, каждым касанием наших языков, с мягкостью ее кожи в моих руках. Я прижимаю ее к стене, отчаянно целуя, ее ведьминская шляпа падает и теряется в темноте.
Я пытаюсь успокоиться и быть нежным, почувствовать каждую ее частичку, но долгое ожидание испортило меня. И хотя я хочу поглотить ее, проникнуть в нее, услышать, как она стонет мое имя, я не тороплюсь, ласкаю и целую ее. Когда ее дыхание превращается в стоны, я знаю, что она возбуждена так же, как я. Мои неугомонные руки залезают под ее короткое ведьминское платье, пока я не отрываюсь от ее губ. Сдвинув нижнее белье в сторону, скольжу пальцами по ее промежности, она стонет, и я кусаю ее нижнюю губу.
– Так быстро намокла?
Она ничего не говорит, лишь вздрагивает, когда мой палец проникает в нее. Внутри так горячо и влажно, и я понимаю, что мой член вот-вот взорвется.
– Егор... – шепчет она, ее голос пропитан желанием. – Мы... Здесь нельзя.
Она правда думает, что мы можем остановиться сейчас?
Я погружаю палец еще глубже в нее и слышу, как она задыхается, цепляясь за мои плечи. Оставляю ее губы, чтобы лизать и покусывать ее шею. Знаю, что это ее слабость, она откидывает голову назад, ее бедра двигаются в такт моим пальцам, сводя меня с ума. Другой рукой ласкаю ее грудь через платье.
Нет, я не могу больше ждать.
Я отстраняюсь от нее, вытаскивая руку из ее трусиков, чтобы достать член и надеть презерватив, но она нетерпеливо возражает.
– Егор, пожалуйста.
Игриво смотрю ей в глаза.
– Чего ты хочешь?
Она не стесняется произнести вслух.
– Я хочу тебя сейчас, внутри себя.
– Ой, да? – Обхватив за талию, я поднимаю ее ногу. – Ведьмочка-извращенка.
Мой стояк скользит по ее мокрой промежности, я упираюсь в нее лбом.
– Я не буду нежным.
Она кусает мою нижнюю губу.
– Я и не хочу.
Хватаю ее за волосы, заставляя смотреть мне в глаза, и двигаю бедрами вперед, полностью проникая в нее. Мы оба стонем от этих ощущений. Боже, я забыл, как сладко внутри нее, мокро, узко, жарко, мягко...
Я не могу отвести от нее глаз, она так чертовски сексуальна и уязвима, ее щеки покраснели, губы опухли, глаза сияют от желания. Она проводит руками по моей шее, и я беру ее другую ногу, чтобы поднять и начать двигаться, прижимая ее при каждом резком движении к стене. Снова целую ее, заглушая ее стоны.
– О боже, Егор! – Она задыхается, теряя контроль.
Касания мягкой, влажной и горячей кожи... еще, мне нужно еще. Я ускоряюсь, сильнее прижимая ее к стене, проникая в ее влажность, и на мгновение думаю о том, чтобы остановиться, не хочу сделать ей больно, но она просит еще, и я понимаю, что ей это так же нравится, как и мне.
Если так пойдет и дальше, то я кончу быстрее, чем хотелось бы. А я не хочу, чтобы она думала, что я неопытный скорострел. Я поднимаю ее и иду назад, пока не сажусь на один из диванов, она садится сверху и еще больше сводит меня с ума.
Валя без стеснения двигается на мне, кругами, вперед и назад, и я понимаю, что это была не лучшая идея, чтобы не кончить быстро. Она выглядит так сексуально, в огнях свечей ее влажная кожа сияет. Она словно богиня, никогда не думал, что секс может быть так хорош. Не только в физическом плане, это связь и эмоции, которые передаются через каждое прикосновение, каждый взгляд, каждый поцелуй.
Черт, я у нее в руках.
Она может уничтожить меня, но, честно говоря, я не против быть уничтоженным ею – это привилегия, черт возьми. Она кусает губы, опуская платье и обнажая грудь.
О, да, привилегия, черт возьми.
Я сжимаю ее талию, направляя движения.
– Тебе нравится кататься на мне вот так?
Она стонет.
– Да, очень нравится.
Я шлепаю ее, и она вздрагивает от удовольствия.
– Ты вся мокрая. – Я немного выпрямляюсь, чтобы лизать и посасывать ее грудь. – Хочу, чтобы ты кончила на мне.
Чувствую, как она прижимается к моему члену, я знаю, что она близка.
– О, Егор, это очень... ах! – Я двигаюсь вместе с ней, глубоко проникая в нее. Она безудержно стонет, и я знаю, что тоже скоро кончу.
Я обнимаю ее и шепчу ей на ухо чувственные вещи, но краем глаза замечаю движение справа. Я смотрю и вижу удивленное лицо среди штор, которые скрывают нас.
Артём .
Инстинктивно мои руки опускают платье РВали, и я чувствую облегчение от того, что она прикрыта, но она не останавливается. Артём требуется пара секунд, чтобы понять, что происходит, и мой холодный взгляд заставляет его уйти.
Я хотел бы сказать, что это сбило мое возбуждение, но это не так. Моя ведьма продолжает двигаться на мне, на грани оргазма, увлекая меня за собой. Она целует меня, и трение наших тел усиливается.
Она стонет рядом с моим ртом, ее тело вздрагивает на мне, ее влажность облегает мою эрекцию, с ее оргазмом приближается мой, и я сжимаю ее бедра, когда кончаю.
Внезапно я снова слышу музыку и наши стоны. Валя обнимает меня, и я зарываюсь лицом в ее шею. Чувствую учащенное сердцебиение и не хочу двигаться. В этом моменте все идеально.
В этом всегда было одно из первых больших различий других девушек с Валей. До нее я всегда хотел отдалиться от девушки, с которой только что занимался сексом, и когда получал что хотел, то желал уйти. Но с Валей я всегда чувствую, что хочу остаться рядом. До сих пор помню, как сильно боялся этого чувства первые несколько раз, когда был с Валей, такого раньше со мной не было, это пугало, и поэтому я убегал или пытался оттолкнуть ее.
Я вдыхаю ее запах и улыбаюсь ей.
Теперь я не боюсь, ведьма.
Теперь я не хочу убегать.
Я целую ее, и мы осторожно встаем, поправляя наши костюмы. Наблюдаю, как она опускает платье, и ехидно улыбаюсь.
– Полагаю, я вышел из френдзоны.
Она смотрит на меня прищурившись.
– Не начинай.
Притворяюсь невинным.
– Я ничего не начинаю. – Молчу. – Я просто говорю правду, моя девушка.
Она пытается скрыть улыбку.
– Девушка?
Я только киваю.
– Теперь я весь твой, а ты вся моя, ведьма.
– Ха! – фыркает она. – Почему ты всегда такой собственник?
Прижимаю ее к себе за талию, и она хихикает. Я поглаживаю ее щеку.
– Потому что есть те, кто положил на тебя глаз.
Она одаривает меня широкой улыбкой.
– Ревнуешь? Ты выглядишь мило, когда ревнуешь.
Впервые в жизни я испытал ревность с тобой.
Я думаю об этом, но не говорю. Ракель неловко сгибается.
– Я пойду в ванную, чтобы... ну, знаешь, помыться.
– Я жду тебя за столом.
Она кивает и уходит.
Я выхожу из «зала свечей» и направляюсь к столу. Первым меня встречает Герман.
– Вернулся. – Он встает и шепчет мне на ухо: – Причешись, сеньор очевидность.
Быстро провожу руками по волосам и иду к Артёму.
– У тебя есть сигареты?
Он кивает, доставая из кармана пачку.
– Одну?
– Да. Покурим?
Он улыбается мне.
– Конечно.
Мы проходим через «зал свечей», чтобы выйти на балкон. Как только захожу, вспоминаю, как Валя оставила меня в этом самом месте, так много произошло с той ночи.
Мы зажигаем наши сигары, я даю ему затянуться и выдыхаю дым в холодный ночной воздух. Артём наклонился, оперевшись руками на перила, уставившись в никуда. Между нами очень странное и неудобное молчание, но мы оба знаем, что должны поговорить.
– Нет необходимости ходить вокруг да около, – говорит он непринужденно.
– Для меня это не игра, Артём , – начинаю я, снова затягиваясь. – Не в этот раз.
– Она правда тебе нравится?
– Это нечто большее.
Он смеется.
– Да ладно. Ты влюблен?
– Да.
Он гримасничает.
– Я думал, она просто странная девушка, которая преследовала тебя. Как все изменилось.
– Артём , серьезно, я не играю, – повторяю я. – Никаких игр, споров, вызовов.
Он поднимает обе руки и насмешливо говорит:
– Я это понял.
– Скажи, что хочешь сказать.
– Я должен тебе верить? – предъявляет он. – Может, ты задумался хоть раз, когда обманул меня с Викой?
– Ты никогда не говорил мне, что она тебе правда нравится, что это не игра. Откуда мне было знать? Прочитать твои мысли?
– Ты знал, что я к ней чувствую! Мне не нужно было говорить об этом. – Он бросает сигарету на пол и тушит. – Я с детства влюблен в нее, ты это знал.
Я знал, что это когда-нибудь всплывет, но не ожидал, что этот разговор состоится сегодня.
– Она видела в тебе только друга, это не моя вина.
– Ты думаешь, я этого не знаю? Но все мои надежды быть с ней рухнули, когда ты начал трахать ее ради удовольствия, ради забавы, обманывая ее, как дуру.
Я тушу сигарету в пепельнице на маленьком столике на балконе.
– Я никогда не хотел играть с ней, и ты это знаешь.
– Но ты это сделал, – отвечает он, и в его голосе слышен гнев. – Ты поимел нас обоих своим проклятым эгоизмом, ты никогда не думаешь о других, только о себе.
– Чего ты хочешь? Извинений?
– Нет, просто надеюсь, что теперь, когда ты нашел человека, который тебе и вправду дорог, ты научишься думать о других. – Он проводит рукой по голове. – Я надеюсь, что ты повзрослеешь. Что бы ты почувствовал, если бы я отбил у тебя Валю? Если бы ты видел, как я пользуюсь ей в свое удовольствие, зная, что есть ты и твои сильные чувства к ней, что ты можешь сделать ее счастливой и дать ей все.
При одной мысли об этом я сжимаю кулаки.
– Даже не думай об этом.
– Паршиво, да? Я рад, что теперь ты можешь поставить себя на мое место. – Он отворачивается и вздыхает. – Расслабься, я и близко не подойду к твоей ведьме. Я только хотел, чтобы ты понял, что я чувствую.
Забыв о гордости, я говорю:
– Прости. – Артём поворачивается ко мне, на его лице читается удивление, но я продолжаю: – Правда, мне очень жаль, брат, ты прав.
– Ты никогда не извинялся передо мной.
– Я знаю. – С грустью улыбаюсь ему. – Но теперь мне легче признавать свои ошибки, думаю, она делает меня лучше.
Он искренне улыбается мне.
– Я так рад это слышать.
– Вика скоро оправится, Артём, и у тебя будет шанс вернуть ее.
Он смеется.
– Надеюсь, что так и будет, пока что я довольствуюсь ее ненавидящими взглядами.
– Все хорошо?
– Все хорошо, прошлое осталось в прошлом.
Выяснив все, мы возвращаемся в клуб. Когда мы садимся за стол, Валя хохочет с Германом, а Вика стоит с Катей и Аней, слегка двигаясь под музыку.
Я подхожу к Вике и шепчу ей на ухо:
– Я бросаю тебе вызов потанцевать с Артёмом .
Она корчит лицо.
– Ненавижу твои вызовы.
Мы всегда выполняем вызовы, которые бросаем друг другу.
Я вижу, как они идут танцевать, а затем смотрю на мою ведьму. Она так красива, когда смеется, на ее щеках румянец. Я заметил, что она краснеет, когда слишком много выпьет. Она замечает меня, ее глаза загораются, и она рукой подманивает меня к себе.
Да, определенно, быть уничтоженным ею – это привилегия.