сквозь моё окно

глава 60

Костер

Егор...
Егор...
Егор...
Я не могу перестать смотреть на него, он смеется над историей Кирилла, которую тот рассказывает, размахивая руками в воздухе. Оба без рубашки, позади пляж. Морской бриз откидывает мои волосы назад, я сижу на бревне, наслаждаясь видом.
Уже закат, я не знаю, как мы провели весь день в дороге, ведь до пляжа всего два часа, но на самом деле знаю: когда мы останавливались, мы шутили и разговаривали о всяких глупостях.
Даня, Артём и Саша играют с мячом, который мы купили на одной из таких остановок, бегают по песку, как дети. Юля гуляет по пляжу, наслаждаясь уединением и спокойствием.
Вика садится рядом со мной на бревно.
– Прекрасный вид, да?
– Да, это того стоило.
Она предлагает мне стакан.
– Хочешь выпить?
Я делаю глоток, резкий вкус виски обжигает мое горло.
– Виски? – Я возвращаю стакан и смотрю, как она пьет, даже не морщась.
– Думаю, общение с парнями повлияло на меня, я переняла их вкусы и манеры.
Я провожу тыльной стороной руки по губам, будто это поможет.
– У тебя нет друзей?
– Нет, я всегда дружила с ними. – Она смотрит на Кирилла, Егора, а затем на Артёма и Даню. – Но все хорошо, они никогда меня не обижали.
– Наверное, классно, что ты знаешь их с самого детства, – замечаю я с любопытством.
Вика смеется.
– О, поверь мне, я знаю столько постыдных историй, хотя Евгения знает куда больше, чем я.
Я вопросительно смотрю на нее, и она, кажется, читает мои мысли.
– Нет, я тоже не знаю, что происходит между ней, Димой и Даня.
Я хмурю брови.
– Даня?
Она распахивает глаза, поняв, что сказала лишнее.
– Эм, – она убирает волосы за ухо, – то есть... Не то чтобы что-то происходило, я просто предполагаю... Просто забудь об этом.
Я вспоминаю тот вечер в больнице, когда я заметила, что Дима ударил Даню. Я смотрю на Юлю и понимаю, что мне нужно защитить ее, несмотря ни на что.
– Между Даней и Евгений  что-то есть?
Вика ничего не говорит, поэтому я давлю на нее.
– Вика, я не люблю давить на людей, но Юля – моя лучшая подруга, и ради нее я сделаю все что угодно. Мне нужно знать, стоит ли ей забыть об Дане.
– Если бы я знала, что происходит, я бы сказала тебе, правда, Валь. Но я понятия не имею. Дима – кусок льда, Даня так воспитан, что никогда не станет говорить о девушке, а Егор честен во всем, кроме того, что касается его братьев. Они невероятно верны друг другу.
Я верю ей.
Я пыталась выяснить у Егора, но безуспешно, я даже пыталась использовать секс в качестве информационного оружия, а в итоге меня просто трахнули и ничего не сказали. Егор присоединяется к другим парням, чтобы играть с мячом, а Кирилл идет к нам.
– Тропические красавицы!
Я улыбаюсь, Кирилл такой веселый, в нем столько энергии, он напоминает мне Лёша. Вика предлагает ему выпить.
– Откуда у тебя всегда столько сил?
Кирилл печально вдыхает и выдыхает.
– Это все молодость. – Он садится на песок перед нами. – О чем говорили? Вы сидели с серьезными лицами.
– Так, о всяком, – говорю я и глажу его по голове, как щенка. – Кто хороший мальчик?
Кирилл лает и высовывает язык, Вика отводит взгляд.
– Из-за тебя он не взрослеет. – Кирилл бросает на нее взгляд обиженного щенка. – Я не собираюсь гладить тебя. – Кирилл продолжает смотреть на нее, и я наблюдаю за этим спектаклем с улыбкой на лице. Вика вздыхает. – Ладно. – И гладит его по голове. Кирилл высовывает язык и облизывает ее руку. – Ай!
Солнце вот-вот скроется.
– Надо развести костер, пока солнце не зашло.
Почему мне всегда приходят в голову такие идеи?
Спустя восемь походов за дровами.
В фильмах разжечь костер не так трудно, это выглядит легко и просто, но добро пожаловать в настоящую жизнь, это чертовски сложно. Мы все вспотели, уже темно, но, наконец, костер разгорелся. Мы сидим в кругу, пламя отражается на наших блестящих от пота лицах.
Я сижу рядом с Егором, положив голову ему на плечо, наблюдаю за пламенем, его голубые вспышки успокаивают меня. Ветер, шум волн, парень рядом со мной, друзья вокруг – идеальное мгновение, и я запоминаю каждую деталь, чтобы сохранить ее в особом месте в сердце.
– Я буду скучать по вам, – Кирилл нарушает молчание, и мне кажется, он озвучивает то, о чем думают все.
Даня бросает полено в костер.
– Ты тоже поступишь в университет, Кирилл. Я останусь один в школе.
Юля смотрит на него, в ее глазах читаются чувства. Интересно, выгляжу ли я так же очевидно, когда смотрю на Егора?
«Конечно, да», – мысленно бормочу я.
Артём возвращается из машины с пакетами маршмеллоу.
– Вот и еда.
Вика помогает ему с сумками.
– Ура! Я так хочу что-нибудь сладкое.
Кирилл кашляет.
– Артём может дать тебе кое-что сладкое пососать.
Вика гримасничает:
– Ты отвратительный.
Юля находит что сказать:
– Это совсем не сладко.
– Ох-х-х-х-х-х!
Я только прикрываю лицо. Юля краснеет, осознав, что совершила серьезную ошибку. Это то, что я называю вербальным самоубийством. Над ней теперь всю жизнь будут издеваться.
Пока все подшучивают над Юлей, Егор шепчет мне:
– Пойдем прогуляемся по берегу?
Боже, я люблю его голос.
Выпрямляюсь, поднимая голову с его плеча, чтобы взглянуть на него.
– Только если пообещаешь хорошо себя вести.
Он широко улыбается мне.
– Я не могу обещать такое.
– Егор.
Он берет меня за руку, с ехидной улыбкой на губах.
– Хорошо, я обещаю не делать того, чего ты не хочешь.
Я прищуриваюсь.
– Хорошая попытка, ты уже использовал эту стратегию, я не сдамся.
Он сжимает губы, притворяясь разочарованным.
– Не думал, что ты вспомнишь.
Я касаюсь его лба.
– Я помню все, шипучка.
Он хмурит лоб.
– Это очевидно. Кто бы мог забыть, как прекрасно я тебя трахнул утром? Ты так стонала и... – Я затыкаю ему рот.
– Ладно, пойдем прогуляемся. – Резко встаю. – Скоро будем, – быстро говорю я.
Егор молча следует за мной, но я чувствую его глупую улыбку, хотя не вижу ее. Мы приходим к берегу, и я снимаю обувь, чтобы нести ее в руке, позволяя волнам мочить мои ноги, когда они скрывают берег. Егор делает то же самое.
Мы гуляем, наши руки переплетаются, в тишине очень хорошо. Мы оба знаем, что у нас осталось несколько дней, но мы не говорим об этом. Какой смысл говорить об этом? Так или иначе, Егор уедет, и я лучше наслажусь каждой секундой с ним, не говоря об этом, чтобы не страдать раньше времени.
Как сказала бы моя мама: «Не страдай раньше времени. Когда придет время пройти по этому мосту, ты это сделаешь».
Однако по выражению Егора я понимаю, что он хочет что-то сказать об этом, поэтому решаю поговорить о другом, прежде чем он откроет рот. Я вспоминаю разговор с Викой.
– Могу я тебя кое о чем спросить?
Он поднимает мою руку, переплетенную со своей, и целует ее.
– Конечно.
– Евгения и Даня, между ними есть что-то?
– Я ведь уже сказал...
– Хорошо, хорошо, просто скажи мне одну вещь. – Я выбираю слова. – Юля сильно влюблена в него, и я не хочу, чтобы она страдала, Егор. Я не прошу рассказать, что именно происходит, просто скажи, надо ли моей подруге забыть о нем или у нее есть надежда, пожалуйста.
Егор смотрит на меня, сжимая губы, я вижу, как он колеблется.
Наконец, он говорит.
– Скажи, чтобы она забыла о нем.
Мне больно слышать это, а ведь я не Юля. Я думаю, что так всегда с лучшими подругами, ты чувствуешь ее, делишься не только историями, но и эмоциями. Егор больше ничего не говорит, и я знаю, что и не скажет, поэтому закрываю тему. Я просто наблюдаю, как он идет рядом, и вспоминаю столько всего, что у меня сжимается сердце.
Думаешь, я не знаю о том, что ты с детства в меня влюблена?
Да, я хочу тебя, белка.
Всегда к твоим услугам, белка.
А ты красивая.
Останься со мной, пожалуйста.
Я могу быть твоим Кристианом Греем в любое время, пошлая белочка.
Я влюбился, Валь.
Я вижу только его профиль, пока вспоминаю все это.
– Ах, я мазохистка, – говорю я шепотом.
Егор смотрит на меня.
– В сексуальном плане? Я заметил, что тебе нравится, когда я шлепаю тебя и...
– Заткнись! – Он тут же замолкает. – Нет, я имею в виду эмоционально, ты был таким идиотом со мной в начале.
– Что значит «идиот»?
Я высвобождаю его руку и показываю средний палец.
– Я понял.
– И как ты додумался отдать мне телефон сразу после нашего первого секса? Здравый смысл, Егор, здравый смысл.
Его лицо тут же тускнеет.
– Прости, я не устану извиняться за все, мне нет оправдания. – Он снова протягивает мне руку. – Спасибо, что не сдалась, я изменился к лучшему благодаря тебе.
Я изображаю недотрогу.
Егор подпрыгивает и показывает пальцем рядом со мной.
– Краб!
– А! Где? – Я инстинктивно прижимаюсь к нему.
Он приобнимает меня.
– Иди, я тебя защищу.
Я толкаю его, осознавая, что он все выдумал, чтобы я его обняла.
– Ах.
Егор обходит меня и опускается на колени, предлагая мне залезть ему на спину.
– Давай, залезай.
Я вспоминаю, как он нес меня в ту ночь, когда меня ограбили, как я почувствовала себя в безопасности рядом с ним, как мило он себя вел.
Да, я не уйду. Не в этот раз.
На следующий день, во время завтрака он нежно взял меня за руку, уверяя, что ничего со мной не случится. Тогда я впервые увидела нежную сторону Егора. Я забираюсь к нему на спину, он поднимается, и я обхватываю ногами его бедра и руками шею, чтобы удержаться.
Егор несет меня по берегу, и я осознаю, что этот день полон идеальных мгновений. Я ложусь на его плечо. Шум волн в ушах, тепло наших тел. Как я выживу без тебя,шипучка?
Я выбрасываю этот вопрос из головы.
– Егор.
– А?
Я поднимаю голову.
– Я люблю тебя.
На мгновение он замолкает, и я прищуриваюсь, пока он не говорит:
– Я останусь.
– Что?
– Ты знаешь, если ты попросишь, я останусь. Да?
– Я знаю.
– Но ты не попросишь.
– Нет.
Он вздыхает и замолкает.
Я никогда не смогу попросить его остаться, отказаться от своей мечты ради меня. Я не могу быть такой эгоисткой, я не могу лишить его этого. Будет несправедливо, если, пока я иду к своей мечте и учусь в университете, о котором мечтала, он будет изучать то, что не хочет, чтобы просто быть рядом.
Я всегда думала, что, когда говорят: «в любви нет эгоистов», это самообман, будучи уверенной в том, что себя надо ставить на первое место, но, когда речь идет о благополучии другого, лучше закрыть глаза на свои чувства ради его счастья. Мне кажется, что нет большего доказательства любви, чем это.
Я снова кладу голову ему на плечо, слышу, как он шепчет так тихо, что я едва слышу:
– Я тоже тебя люблю, белка.
С этими словами я позволяю ему нести себя по берегу, наслаждаясь мгновением.