Moments

Солёный (Раон/Уджу)

      – Почему ты так на меня смотришь? – Уджу поводит плечом, замечая боковым зрение взгляд инопланетянина. Который продолжает беззастенчиво пялиться, заставляя щёки залиться румянцем. Уджу взрослый парень, владелец пекарни, так почему его смущает какой-то взгляд какого-то... не человека.

      – Как? – Раон не сразу реагирует на вопрос, продолжая блуждать взглядом по лицу пекаря, переползать от родинки у глаза к ресницам, носу, щекам и задерживаясь на губах чуть дольше необходимого.

      И это «как?» звучит так искренне, в нём столько недоумения, что Уджу понимает: Раон правда не придаёт значения тому, что делает, считает, что ведёт себя нормально. Или действительно ведёт себя нормально для пришельца (кто знает, как принято смотреть на других на его планете). Вот только Уджу не знает, как объяснить, что на него нельзя так смотреть, что такой взгляд смущает и заставляет его краснеть.

      Парень сильнее мнёт тесто и вдруг резко поворачивает голову, едва ли не столкнувшись носами с Раоном, который придвинулся ещё ближе:

      – Вот так не смотри. Мне неловко. И ты мне мешаешь, вот, – Уджу краснеет ещё сильнее, возвращается к своему занятию и давится воздухом, слыша:

      – Ты красивый, вот я на тебя и смотрю. Почему мне нельзя это делать? – Раон недоумевает, что не нравится человеку, ведь он же его не отвлекает, не прикасается, да даже не задаёт вопросов.

      – Раон, пожалуйста, смотри, что я делаю с тестом, – «а не на меня», хочется добавить Уджу.

      – С тестом? – пришелец хлопает ресницами и вспоминает, что он должен был учиться делать тесто для булочек, вот только его больше привлекает пекарь, его зарумянившиеся щёки, прикушенная губа и... какой-то белый след на подбородке.

      – РАОН! – Уджу отскакивает в сторону, становясь бордового цвета, как пояс на кителе инопланетянина, и трёт место, где только что ощущался мокрый и влажный язык Раона, который... ВООБЩЕ НЕ ЧУВСТВУЕТ ГРАНИЦ.

      – Солёный, – пришелец ощущает на языке кристаллы соли и облизывается от ощущения теплоты и нежности кожи человека.

      – Не делай так больше! – Уджу трёт подбородок, пытаясь успокоиться, но не подходит к Раону обратно, опасаясь за своё сердце, – поправь, пожалуйста, пирожные на витрине, я всё доделаю сам.

      – Но ты же хотел, чтобы я научился, – инопланетянин наклоняет голову вбок, смотрит по-совиному и совсем не понимает, что творит с юным, мальчишеским сердцем, не фильтруя ни слова, ни действия, позволяя себе творить всё, что заблагорассудится его душе.

      – Здесь больше нечему учиться, так что можешь идти, – и только когда Раон уходит в зал, Уджу возвращается к вымешиванию. И он знает, что эти булочки можно выбросить, потому что солёная не только его кожа, но и тесто, в которое он добавил соль вместо сахара, постоянно отвлекаясь на этот взгляд, наполненный эмоцией, которую люди называют «нежность».