Снег на костях

II

 В сознание он пришел не сразу, и обратно на лед вытолкнуло Росса из воды словно невиданное ранее нечто. Хоук еще сказал, что Эдвина приняли, и все теперь будет хорошо, да только Уэллинг словам охотника верить не спешил – парень не подавал признаков жизни. Сначала запаниковав, Джейден принялся откачивать напарника, но все напрасно – Эд никак не реагировал. И лишь когда Риган оттолкнул Джея и взялся за дело сам, изо рта и носа начала вытекать вода, и Росс очнулся, откашливаясь.

Уэллинг согнулся над побледневшим коллегой и уставился на него, сощурившись.

– Жить будет, - кинул, кряхтя, Хоук, уже собирая вещи и закидывая все, что попадется под руку, в сумку. – Тащить разве что теперь придется... Не в состоянии ведь.

Помутившийся взор Эдвина гулял и не реагировал на перемещавшиеся вокруг него фигуры – глухие голоса, отдаленно знакомые звуки и холод, пробиравший до мозга костей. В памяти все всплывали и мелькали фрагменты воспоминаний, обжигавших своей теплотой, еще когда-то причинявшие боль, что парень теперь уже не мог прочувствовать в той же мере, что и раньше. Боль эта текла по венам, вселилась в самое его существо, сидела под кожей, но более не отзывалась так остро. Теплая улыбка Эмилии, искрящиеся от мимолетной радости глаза родителей, имбирное печенье, от которого веяло сладостью, нотками корицы, гвоздики и мускатного ореха. Летняя звездная ночь, прохлада, тот запах, что невозможно спутать ни с чем другим. Безопасность, безмятежность и тепло, что разливалось по телу, и казалось в то время счастьем. Но эйфория закончилась сразу после того, как пробилась мысль и оставившая отпечаток в душе картинка: небывалая, невыносимая жара, черные платья, молитвы, эпитафия с гравировкой «любимая жена и мать» и гроб, опускающийся на дно свежевырытой могилы. Дальше лишь вязкая, поглощающая с ног до головы мгла, бесконечное падение вниз с последующим окунанием в тусклую реальность. Вслед за тем хруст, шепот, скрип и тихий-тихий скрежет с прерывистыми высокими и режущими слух звуками. «На грани реальности, между мирами, в тонкой прослойке изо льда» - бредил Эдвин, пока Джей тащил его, вспоминая и одновременно с этим проклиная санки, в которых лежал коллега и тогда, и сейчас.

Наконец придя в себя, парень шелохнулся, но не стал открывать глаза – отчего-то стало очень страшно. Помимо сопения неизвестные доселе звуки продолжали долетать до слуха. Знакомый запах Присутствие того, что вовсе не должно было тут находиться. Оно шарилось рядом, исследовало все, будто ничего не боялось. Эдвин почувствовал, как что-то ледяное коснулось его правой щеки со шрамом, прошлось по спине, заставив содрогнуться от ужаса, и отползло. В следующий миг оно поползло на стену, направляясь в сторону двери – так подумал Росс, вслушиваясь и пытаясь совладать с собой и бьющей дрожью. Не выдержав и открыв глаза, парень, всматриваясь и одновременно с этим убеждая себя, что все это – сон, вгляделся в чернильную темноту, и различил только что-то металлически поблескивающее, переливающееся на стене у прохода к входной двери. Топкая, жидкая и точно полуживая субстанция кляксой застыла на стене.