Магия любви.

"Голый" марофон

- Прошу прощение, прощу прощение... - бармотание Кирому было почти не слышно из - за мечтательно вздыхающих учениц "Сэйрин". Каждая вжималась в стенку будто пытаясь предотвратить ее внезапное обрушение, которого уж точно не случится. Прижимая учебники к груди, девушки царапали обложку, делая своими ноготками маленькие дырочки в бесцветном слое полиэтилена.
 

От зорких глаз не ускользал ни один ели заметный румянец на ровных скулах парней, из - за столь большого внимания к их персонам, ни один беглый взгляд обращенный к кому - нибудь из внимательно наблюдавших юных дарований. Ничего! Все оставалось под тщательным надзором "любительниц кубиков".

Почти все, лишь самые стеснительные стояли и просто наблюдали, полностью бездействия, нежели остальные. Кто пытался придать своему взгляду больше серьезности, когда на губах играла кокетливая улыбка. Некоторые проводили по своим пухлым губам, иногда чуть облизывая пальчик, а одна рыжеволосая девушка так увлеклась, что стала проводить языком начиная с локтя, заканчивая указательным пальцем. Кстати, при этом она бесприрывочно подмигивала... Парни поежились от этой странной картины, наверное озабоченной девчонки и тут же ускорились вдвойне.

А у вас в школе проходили, а точнее пробегали по коридору хорошо сложенные парни, прикрываясь, лишь короткими махровыми полотенцами, в окружении столпившихся старшеклассниц, которые расплывались в блаженном выражении лица, рассматривая каждый мускул на накаченных телах четырех красавцев? Наверное нет, хотя кто знает...

Широкими шагами, пытаясь уйти из поля зрения, те, кто наделали столько шума, приближались к широкой двери сделанной из толстого красного дерева, с одной лишь маленькой табличкой, но говорящей очень много: "Директор".

Еще никогда им настолько сильно не хотелось быстрее оказаться внутри этого кабинета, что нагонял страх с первого класса своими умопомрачительными легендами о злом монстре внутри. И все эти истории в действительности были правдоподобными процентов на семьдесят. Ведь если его разозлить, то чудовище вырвется на свободу из обличая радостного мужика. Кстати, только монстр представлял из себя не огромного, клыкастого зверя, а усатого извращенца старичка.