Город у нас интересный. Аномальная зона, можно сказать. Не знаю уж, от чего это зависит, может, наша местная достопримечательность — Ледяная Пещера «сверхъестественные поля» создаёт. Если кто-то догадался, о каком городе речь — отлично, если нет — название раскрывать не стану. Не потому что боюсь, а потому что, несмотря ни на что, город свой очень люблю. Один из иностранцев, приезжавших на экскурсию, назвал его «братом-близнецом Твин Пикса». По-моему, очень точное сравнение.
Лет в 15-16 было у меня замечательное хобби: гулять по ночам на старом кладбище. У нас их два, старое и новое, на старом уже давно не хоронят, но не суть. Так вот, в одну из летних ночей меня одолела жуткая тоска. Читать, смотреть кино, вообще что-то делать не хотелось. Я оделась и потихоньку улизнула из дома, врубила плеер и летящей походкой почапала по любимому маршруту. Да, именно на кладбище меня понесло. Возможной реакции родителей я не опасалась — батя и мама люди понимающие, к моему «увлечению» относятся спокойно, ибо несколько раз уже замечали за этим делом (в смысле,за отсутствием дома ночью). Когда объяснила им, что к чему, думала, огребу по полной, но на удивление легко получила «карт-бланш» на ночные прогулки. Вот и думаю, может, кто-то из родителей тоже этим баловался?..
Итак, я дошла до кладбища (к слову, мы живем в километре от него, но что такое один километр для спортсменки, коей я была в школе?). Попетляла немного по дорожкам и вышла к церкви. Церковь вполне себе действующая, но по ночам, конечно же, закрытая. Я остановилась у ограды, окидывая рассеянным взглядом «детскую» часть кладбища. Ах да, забыла же совсем сказать, что старое кладбище на две части делилось, и «детская» как раз около самой церкви располагалась. Мне не было не по себе, никаких таинственных и жутких звуков не слышала, холодком не обдавало, никаких признаков того, что рядом со мной происходит нечто необычное, не было.
В какой-то момент я почувствовала прикосновение к плечу. Обернувшись, увидела маленького мальчика (лет, наверное, шести), темноволосого, с по-детски пухлыми щечками и печальным взглядом огромных темных глаз. Я вытащила из ушей наушники и мягко спросила, стараясь не напугать ребенка:
— Ты что тут делаешь, малыш? Детям давно пора спать, да и не место тебе тут.
Можете не верить, но я не боялась и по-настоящему беспокоилась о мальчике. Еще в душе колыхнулось раздражение на непутевых родителей, не смотрящих за своими отпрысками.
Ребенок помолчал, а потом поднял на меня умоляющий взгляд и прошептал:
— Где моя мама? Я хочу к маме!
— Ты потерялся? — насторожилась я.
— Да. Мы были вместе с мамой, а теперь не знаю, где она. Где моя мама?..
Я испугалась, что малыш сейчас расплачется. Опыта общения с «мелкими» у меня не было никакого (в семье я единственный ребенок), и успокаивать мальчугана не хотелось совершенно.
— Т-с-с, маленький, пойдем, поищем твою маму, — я подхватила мальчика на руки, попутно удивляясь, какой он легонький для своих шести лет и недоумевая по поводу странных людей, таскающих детей ночами в такие места.
— Как тебя зовут?
Малыш, казалось, задумался.
— Меня...Рома... Да, Рома, — повторил он уже уверенней. Меня впервые кольнула тревога: что-то было явно не так.
С мальчиком на руках я дошагала до центральной части кладбища, где дорожка уводила к воинскому памятнику Скорбящей Матери.
— Ну, Ромашка, куда дальше? — нарочито бодрым голосом спросила я, хотя тело уже покрывали мелкие мурашки страха, а интуиция буквально захлебывалась от чувства опасности и тревоги.
— Не знаю... мама должна быть там... — Рома указал ручкой вглубь редких кладбищенских посадок, за которыми скрывались могилы. Меня невольно передернуло.
— Ты уверен?
— Да... Ой, вот она! Мама, мамочка! — парнишка вырвался из моих рук и, не давая мне времени опомниться, помчался по дорожке к.... Что? Мне захотелось протереть глаза, а заодно и перекреститься. Потому что возле деревьев маячил белый полупрозрачный силуэт, как мне показалось, протягивающий руки к ребенку.
Рома на бегу обернулся, махнул мне рукой и крикнул:
— Спасибо!
Фигурки обнялись и исчезли за деревьями. Меня, честно говоря, будто током шарахнуло тогда. Я развернулась и во весь дух помчалась домой.
Уже утром, вернувшись на место ночного «происшествия», я легко нашла детскую могилку с табличкой «Роман <фамилия>, годы жизни такие-то (по понятным причинам более подробно не рассказываю)» и довольно удачную фотографию, с которой на меня смотрел Ромашка. Ему действительно было 6 лет...
Детей и взрослых, как я уже говорила, хоронили отдельно. Неудивительно, что маленький мальчик и после смерти так отчаянно скучал по своей маме, что нашел способ отыскать её на этом кладбище.
