Divieto di comunicazione (Запретная связь)

Глава 34. Бессонная ночь

Схватив, лежащую неподалеку, тряпку, Изабелла принялась остервенело вытирать разлитое молоко. Аккуратно не получилось, и жидкость тонкими струйками быстро стекала на пол. Девушка настолько резко вытирала, что задела стоявший стакан и опрокинула его. Выругавшись про себя, она взяла стакан и аккуратно поставила его в раковину. Потом Белла повернулась обратно, осматривая всю площадь бедствий. Останавливать новый поток белой жидкости было бесполезно, оставалось лишь наблюдать, как под столом образуются молочные реки. "Плевать, горничная уберет". 

Изабелла не могла сидеть на месте, нужно было что-то предпринять. Она швырнула мокрую тряпку на стол и быстрым шагом направилась в спальню. Там она оделась и собрала все необходимое: деньги, телефон, документы. Осталось понять, что она теперь собирается делать? Простояв посреди гостиной около минуты, Белла опустилась в мягкое кресло и печально скрестила руки на коленях. Куда она собралась бежать? Что она вообще может сделать? Её главной задачей было не мешать и не наделать глупостей, а значит, ей снова предстоит самое страшное. Ждать. 

Как в этот момент ей хотелось, чтобы все оказалось ошибкой или «уткой». Неужели все-таки нашлись доказательства виновности Вольтури? Изабелла могла лишь надеяться, что все закончится благополучно.

День тянулся непередаваемо медленно. Казалось, он специально издевался над девушкой, мучая её и проверяя на прочность. Нервы, натянутые, как тонкая струна на музыкальном инструменте, в любой момент могли лопнуть, оголив и без того израненную душу. У каждого есть свой предел терпения, и у Беллы он уже настал. Так много всего произошло, и этот кошмар никак не хочет заканчиваться. Будто в пучину затаскивая до того счастливую и беззаботную жизнь юной девушки. Изменилось все, что было вокруг, и обратного пути уже нет. Нельзя забыть о сделанном и сказанном, нельзя махнуть рукой и перестать думать об этом. Жизнь Изабеллы стала другой. Не хуже и не лучше, просто другой. Приходилось становиться взрослой, думать над каждым своим шагом и действием. Самым трудным было поверить, что этот кошмар когда-нибудь закончится, нельзя вечно испытывать боль внутри, корить себя за совершенные поступки, за сказанные слова или, наоборот, за то, что не сделала и не сказала. Сейчас она, не задумываясь, отдала бы душу самому дьяволу, лишь бы оказаться рядом с любимым, или за то, что её желание было взаимным.