Будничные жизни Вильгельма Почитателя

Глава тридцать четвертая

Они венчались в большом соборе Петербурга. На празднество, кажется, собрался весь город. Галдеж людей, обрадованных, безразличных и просто проходивших мимо, был нескончаемый, и природа не могла перекричать людских разговоров.

Среди гостей Вильгельм, облаченный в парадный костюм, сразу же увидел Ванрава с женщиной, уже новой. Вильгельм думал, что увидит улыбку на лице Ванрава, поговорит с ним перед бракосочетанием, но Ванрав смотрел сквозь него, так, словно свадьба ему безразлична. Годрик ворковал с супружеской парой, которая, кажется, начала праздновать свадьбу до начала праздника, и пьяно улыбался.

Он теребил манжеты, ожидая невесту, которая, почему-то, вопреки всем мыслимым и немыслимым правилам, опаздывала.

Они не виделись перед свадьбой. С тех пор как Вильгельм объяснился перед родителями и успокоился, что они дали согласие, он старался как можно меньше видеть Екатерину. Свадебных забот касался лишь в тех случаях, когда его присутствие было необходимым, но даже свадебный наряд он попросил сшить по бальному костюму, чтобы не присутствовать на утомительных замерах.

Вильгельм долгое время существовал в пределах обещаний. Он обещал помочь Наташе и сделал все в лучшем виде, так, что никто не знал о его великодушном жесте. Он сказал, что женится на Екатерине, и стоял у собора, но после свадьбы никаких обещаний не осталось. Выполнять нечего.

Вильгельм не сразу понял, как все началось. Все направились в храм, люди перешептывались. Вильгельм оглядывался, искал взглядом Годрика или Ванрава, но их закрывали незнакомцы. Утром до этого он хотел даже убежать, но толпа буквально впихнула его в двери. Глаза ослепил блеск свечей, поставленных Богу, которого Вильгельм никогда не знал.

Но в момент, когда в дверях появилась невеста, блеск свечей, отблески огня в позолоте образóв, померкли. Екатерина казалась еще красивее, чем обычно. В облике ее не было ничего такого, чего Вильгельм не видел прежде, на чужих свадьбах и чужих невестах, которых повидал за бесконечность множество. Но никогда ему не доводилось бывать на собственной свадьбе, никогда даже не думал, что такое случится. В больших глазах Екатерины виднелись хрустальные слезинки, спрятавшиеся в черном заборчике ресниц.

Вильгельм почувствовал, как камень на груди нагрелся. Тепло грело грудь, словно уверяло хозяина, что он все делал правильно. На свадьбе принято клясться вечностью, а ее Почитатель мог отдать только своему делу. Но Вильгельм женился на своем деле. Он повторял слова клятвы, знал их наизусть на множестве языков. Екатерина улыбалась, когда над ними совершали обряд венчания, в уголках ее глаз стояли слезы. Вильгельм не слышал чужих разговоров и перешептываний. Он ничего, кроме гулкого пульсирования плазмы в голове, не слышал. Ему казалось, что брал в жены пустоту, и понимал, что скоро так может оказаться. Губы Екатерины казались еще слаще, чем в розовом саду, но Вильгельм не мог сосредоточиться на ее лице. Он видел только черноту Пустоты, той Пустоты, что принимает все покинувшие Землю души, и той Пустоты, куда ему нет пути.