Будничные жизни Вильгельма Почитателя

Глава двадцать седьмая

Он стоял перед пламенем, настолько близко к нему, что оно опалило волосы. Кричал, размахивал руками, амулетом, пытаясь призвать Солнце, но оно молчало, отворачивалось мертвым серым боком, будто не признавая Почитателя.

В голове пульсировали слова, сказанные ему в зале Советов. Перед глазами стояли образы обозленных, но довольных своей победой, представителей Штаба и Академии.

— Уничтожить жизнь на Земле, оставить только ландшафт, — приказали они, словно позабыв законы экосистемы. Исчезновение одного вида значит исчезновение всего вокруг.

Приговор, перечеркнувший линии жизни миллиардов лет. Почитатель дарил жизнь, но был властен над смертью. Смертью всегда управляли те, кто главенствовал над Почитателем.

Слезы лились по щекам, перемазанным кровью и сажей, оставляли следы и ожоги, которые сразу же засасывались.

Альянс не давал ему умереть. Альянсу нужно поквитаться с Почитателем. Альянс заставлял Вильгельма смотреть.

Почитатель пытался понять, почему они решились на этот шаг. Узнали, что эксперимент Ульмана удался? Но они не могли знать о природе эксперимента — они никому не рассказывали. Земля осталась единственной Планетой, на которую можно переместить граждан? Но Единое Космическое Государство сократило выпуск граждан, места всем хватило бы.

Институт государственной пропаганды заранее подготовил заголовки статей, которые отправили по всем библиотекам и открыли для всеобщего доступа. На каждом Шаттле вещание в прямом эфире показывало, как последний Почитатель сидел на земле и прижимал ладони к лицу. На каждом Шаттле, от плоского до круглого, граждане собирались в общественных местах, рассаживались вокруг озер с чистой водой, скрывались от лучей света, которые не умели греть по-настоящему, в тени выращенных на Планетах Почитателей растений и обсуждали расправу. Вильгельм, казалось, видел это. На его веках не было ни одного разбирательства с Почитателем — Почитатели сами отдавали Планеты Единому Космическому Государству. Он стал первым за многие века существования Почитательства и не знал уже, сделал хорошо или снова ошибся.

Вильгельм не помнил, когда плакал по-настоящему, да и плакал ли вообще. Чувства — прерогатива людей. Граждане Единого Космического Государства не чувствуют. Чувствующие — отклонение от нормы. Граждане Единого Космического Государства полагаются на разум. Впервые, в паре шагов от смерти чего-то важного внутри, чего быть не могло, чему даже нет названия, Вильгельм чувствовал и радовался, что все-таки дефектный. Он не смог безразлично смотреть на гибель миллионов организмов и успокаивать себя, что ничтожная малость образцов отправились в Академию на сохранение.