Это произошло со мной когда мне было 10 лет. Я был хлипким, хилым мальчишкой, с которым никто не хотел играть и, разумеется, дружить. Поэтому очень часто я сидел дома, с любовью обняв своего плюшевого мишку Тедди. Это был подарок моего покойного отца и я никогда с этим мишкой не расставался. Моей матери казалось было совершенно безразлично на смерть отца, зато как я плакал тогда... Никогда еще мне не было так горько и одиноко. Мама моя, кстати, была очень роскошной и красивой женщиной. Одевалась не хуже любой модели, манеры общения в особенности с мужчинами были идеальными. Однако при любом моем вопросе о папе и о том, от него ли я появился на свет, мать ужасно злилась и запирала меня в детской, не желая разговаривать на эту тему. Я же просто пожимал плечами. Мама итак работает допоздна и приходит домой где-то во втором часу, устает наверно. Но куда она ходила и где работала я не знал до настоящего времени. Но сейчас-то мне 21, я владелец крупной компании и очень приятно, когда ко мне подходят мои сотрудники, здороваются на имя отчество "Николай Сергеевич". Да-да, меня зовут Коля. Но начиналось все в те дни, когда мне было 10 лет...
В то зимнее утро мать как обычно ушла на работу, поручив мне уборку и все прочие домашние дела. Я не спорил с ней, а послушно принялся за работу. Почистил морковь и картошку, помыл посуду, подмел в зале... Я уже собирался идти стирать пыль с комода, как вдруг услышал какое-то шебуршание или звук, когда по дереву скребут кошки. Я настороженно прислушался: звук исходил с чердака. Уже через несколько секунд я аккуратно шел по ступенькам, ведущим на чердак. Звук усиливался. Не успел я открыть дверь, как охнул и грохнулся на деревянный пол, тут же завопив от ужасной боли в животе. Кровь залила весь мой и без того грязный джемпер. А произошло следующее...
Упал я потому, что прямо через 5 сантиметров я споткнулся о кем-то натянутую проволоку белесого цвета, которую на первый взгляд очень трудно было заметить. Я упал прямо на высокий алюминиевый гвоздь, вбитый очевидно сверху так, что я упал и проткнул живот острым концом гвоздя длиною чуть ли не 4 сантиметра.
Однако вернемся к тому моменту, как я просто скулил от ощущения боли и от мысли того, что кровь залила немалую часть пола. Я мог бы поклясться, что ни вчера, ни позавчера гвоздя не было, да и проволоки тоже. Кто-то специально вбил гвоздь и вообще затеял эту чепуху. Я кое-как поднялся, держа рукой окровавленный живот и уже было поспешил к аптечке обработать рану, как вдруг мое внимание привлек чей-то шорох. Обернувшись на звук я обомлел: в чердачном окне мелькнула чья-то нога и тут же исчезла в проеме. Я кинулся к окну и просто пикнул от шока. Еще бы, к окну была приставлена стремянка, а по ней торопливо спускалась... Моя мать! Лицо было завешено капюшоном, но теперь я точно знал, кто сегодня все это затеял. Мама! Но зачем ей ранить и весьма серьезно своего родного сына?.. Фигура моей мамы мелькнула среди еловых веток и пропала. Господи, да куда же она так бежит! Но тут я отключился, я потерял слишком много крови, для своего возраста...
Я очнулся... Где?! Как! Я лежал ничком в темном незнакомом подвале, пахло отвратительно... Трупами... Стоп, почему трупами?! Я судорожно обернулся и обнаружил, что рядом со мной валяются куча тел маленьких детей... Убитых детей! На глаза у меня навернулись слезы... Кто так может зверствовать и... Я больше ни о чем не мог думать. Я плакал, боль в животе усилилась и только подливала масла в огонь. Вдруг дверца в подвал скрипнула и вошла... Моя мать. Она совершенно равнодушно обошла интимной походкой все тела и в упор уставилась на меня. Она тяжело дышала и наконец достала из-за пазухи большой нож. Я крикнул, но оказалось, зря. Она тут же пырнула меня ножом в щеку и я просто зарыдал. Мать вдруг заговорила:
- А ты красивее предыдущих детей... Даже жалко тебя немного... Все эти дети - мои и рождены от разных мужчин. Ах да, тебе и не понять... - тут мать глухо засмеялась - Я работаю в ночном клубе, но сколько я не предохранялась, сколько абортов не делала... - тут она зло оскалилась.
Я испуганно ее перебил:
- Мама, я хочу жить...
Но мать меня не слушала... Она говорила о каких-то абортах... Я не знал, что такое проститутка и развратница... А она все говорила, что дети ей не были нужны, она избавлялась от них как могла... Говорила о том, что после неудачного аборта я все-таки выжил... Было очень больно осознавать, что за все это время мать не испытала ко мне никаких материнских чувств любви... Я понимал, что жить мне осталось недолго, однако... Мой заплаканный взгляд упал на какую-то железную балку, валявшуюся неподалеку. Мама отвернулась на минуту от меня, она точила нож... И я, зажмурив глаза, решился.
Я стоял посреди подвала и с ужасом взирал на распластавшуюся в нокауте маму. Рядом лежала немного окровавленная балка. Я не соображал что делаю, а, поэтому позвонил в полицию, я умолял мне помочь...
Однако даже 11 лет спустя я все равно помню ту сцену, когда полицейские увозят отключенную маму в участок, а я надеваю шапку, закидываю за плечи рюкзак и медленно удаляюсь от этого дома, под завывание холодного февральского ветра.
