Духовный воин Гэ / Jiang Chao Ge and the Spirit Weapon / 魂兵之戈

Глава 151

Казалось, время застыло. Чаогэ, будто в замедленной съемке, наблюдал, как острое лезвие клинка «Чжи Сюань» взмыло вверх, блеснув на солнце, а затем безжалостно опустилось на левую руку принца. Меч сначала рассек кожу изуродованной руки, затем плоть и вскоре достиг кости. Чаогэ почувствовал, как клинок замедлил свое движение. Но все же это было божественное оружие весом не менее ста цуней, способное резать камни точно масло. В конце концов кость тоже поддалась, и меч плавно прошел насквозь.

Некогда изящная, но в то же время сильная рука принца, длинные пальцы которой сводили с ума бесчисленное количество девушек Тяньлин, была в одно мгновение отсечена.

Цзян Чаогэ с ужасом наблюдал, как отрубленная конечность отлетает в сторону, все так же сжимая в ладони Сижан, будто она срослась с ним воедино. Хотя рука сейчас выглядела ужасно, со всеми этими выступающими костями, синими сухожилиями и темной, цвета сажи, кожи, все же это была часть тела Юйжэнь Шу.

– А-а-а! – раздался жуткий рев.

Кричал не принц, буквально истекавший кровью, и не Цзян Чаогэ, в прострации смотревший на землю. Это ревел Тянь Жун. Чжэну ничего не стоило обернуться и перегрызть Чаогэ горло, но вместо это он кинулся к Юйжэнь Шу и обнял его. Рев сменился жалким скулением.

Цзян Чаогэ тоже мысленно закричал и яростно атаковал Гунгунга. Сознание чародея сжалось, он явно испытывал муки, однако его духовная энергия намного превосходила силу Чаогэ. Дух мудрости великого Уцзу заставил мужчину прокусить свой палец и добавить пару капель крови в магический круг возвращения души, который совсем недавно использовал Чжо Янь для своей жены и сына. Как только кровь капнула на рисунок, магический круг вновь засветился, и Гунгун принялся быстро произносить заклинание.

Отчаянно противостоя контролю Уцзу, Цзян Чаогэ с силой прикусил губу. Зубы вошли в мягкие ткани, и рот мужчины тут же заполнился кровью. Однако Гунгуна это не остановило, чародей упорно продолжал ритуал возвращения души. Наверное, это был первый случай в истории, когда Уцзу сам извлекал собственный дух мудрости.

Лицо Чжи Сюаня исказилось от ярости, и он бросился к Чаогэ. Сейчас цилинь хотел только одного – убить Гунгуна, но Инь Чуань кинулся наперерез и сбил друга с ног. Две фигуры, одна черная, одна белая, кубарем покатились по снегу.