2000 миль на восток

Пляж

Чонгук говорил, перед тем как омега отрубился уже в номере, что на утро может быть не очень хорошо морально и физически, но всё в полном порядке и наворачивая круассаны, да подливая в кофе сливки Тэхён прекрасно себя чувствует!

— Теперь я тебя одного никуда не отпущу, без обид, — пожимает плечами альфа, уже в работе, печатая что-то на планшете.

— Я один больше не пойду, — бормочет в чашку омега, любуясь краем глаза на океан. Сегодня несолнечно, но всё так же очень тепло, небо заволокли лёгкие серые тучи, но сёрфингисты катаются, и вызывают зависть. Отныне, чтобы выпросить такое развлечение, к тому же реально опасное, вон как под воду с головой уходят, накрытые не щадящими волнами, нужно будет попотеть. От одной мысли, что через постель ему можно будет получить практически всё, что захочет, краска на лицо накатывает как прибой океана. Но так же до красных ушей и одновременно стыдно. С пробуждением пришло осознание, что же он вчера натворил. Чонгук хотел сказать ему что любит, предложить официально встречаться и провести вместе всю жизнь. Он же — напился, принял дрянь и обжимался с неизвестным альфой в ночном клубе. Достоин ли подобных признаний и слов о любви после подобного? Но Чонгук улыбается ему, пододвигает фрукты поближе и лапает за коленку, закинутой на него ноги.

— Посмотрим на зверей в Национальном парке? — Тэхён на это почти плачет, приходится отвернуться, укусить себя же за палец и почувствовать самой настоящей блядью, Чонгук ему предлагает посмотреть на животных, завтрак в постель заказывает, оплачивает все его хотелки, а он…— Ладно, хорошо, без животных, может я старомоден, думал тебе понравится, — Тэхён хочет ответить что нет, он с удовольствием, но истерика просто не даёт и слова сказать. Накатила как-то внезапно.

— Я… да, очень, очень хочу в парк, — Чонгук тихо посмеивается, вытирает его слёзы, но к себе не прижимает, и не целует. Сердце омеги раскалывается. Любовь любовью, но обидеться тому никто не запрещал.

— Постарайся расслабиться, такое бывает, особенно если в первый раз принять, — его целуют в лоб и уходят на другой конец балкона, потому что звонит телефон, а в мафиозные дела омегу так и не посвящают.

Чонгук впервые за долгое время завязывает хвост на макушке и вместо брюк надевает джинсовые шорты вровень до колен. И зная кто он на самом деле, Тэхён даже может сказать, что ему не идёт. Как только нога переступает ворота парка, они окунаются в душно-болотистую прохладу созданных под джунгли условий. И тут же, прямо за поворотом встречаются огромные миссисипские аллигаторы и острорылые крокодилы, что вылезают на травку и быстро ползут виляя здоровенными хвостами. Их окружают мангровые заросли, в подтопленных местах растёт папоротник, а открытая вода полузаболоченных небольших озёр усыпана розовыми и белыми кувшинками с широкими плоскими листьями, что блестят от не прямых солнечных лучей. И самое необычное явление — болотные кипарисы¹ с каплеобразными стволами торчащими прямо из затянутой зелёными нитчатыми водорослями, похожими на волосы, воды. В зарослях высокой меч-травы притаилась голубая цапля, на которую указывает Чонгук, потому что Тэхён её даже и не заметил. Чудесный день!