Пыльный воротник [18+]

Глава 7. Айзек

Жестокость - то к чему мы приходим в конце великой истории любви. Мир заставляет нас быть такими. Либо бей, либо будь избитым

Пошел дождь. Странно, что мне это нравиться. Я никогда не был любителем пасмурной погоды, но сегодня мое настроение соответствовало цвету неба: серые, почти черные облака и ни единого намека на солнце. Прошло всего несколько дней с начала учебного года, а отец уже сегодня, в субботу, решил проведать своего "дорогого сынка". Я никогда не оставался в кампусе когда старик приезжал. Все чаще и чаще мне приходилось забирать оттуда Октавию, чтобы она не слышала моих криков и скандала. Моя маленькая сестренка не должна знать того, что происходит между мной и отцом. И никогда не узнает, —  поклялся я себе. Старик никогда не был груб с дочерью, могу предположить, что он даже любил ее, что меня радовало. Девчонка не должна знать того, что известно мне, — каким отец является на самом деле. Иногда мне казалось, что старик просто хочет сделать из меня себя самого якобы это какой-то тип воспитания. Мой вам совет: грубость и жестокое обращение с детьми - никогда не является воспитательным процессом. После своего шестнадцатилетия побои прекратились, но моральная давка-нет. Срать я хотел на его мнение и действия. Меня веселила мысль о том, что он боится меня. Как я дошел до этого? В один прекрасный момент перестал молчать. В тот день я хорошенько испортил морщинистое лицо, и меня откровенно испугало то, что мне это понравилось.

К черту.

Приложив горлышко бутылки к губам сделал большой глоток. Желтая жидкость обожгла мое горло, а глаза закрылись от удовольствия.

- Так и знала, что найду тебя здесь. - сказал женский голос, садясь возле меня на землю. - Ты всегда здесь прячешься. Думаешь он слышит тебя?

Октавия перекинула свои каштановые волосы через плечо, смотря в том же направлении, что и я. Девушка тихо прочитала надпись на могильной плите, снова и снова, в своей странно привычке, постукивая указательным пальцем по губе. Я не был удивлен, что сестра нашла меня. Мы слишком хорошо знали друг друга, чтобы скрывать хоть что-то. В академии мы делали вид, что вовсе не знакомы, чтобы "облегчить популярность Октавии как моей сестрой". В свою защиту могу сказать: это была ее идея и просьба. Октавия не любила шумиху вокруг себя, а тем более популярность. Она занималась тем, что ей нравиться - танцевала, лишь для себя. Отец никогда не заставлял ее заниматься этим.