Династия Ким

Пир во время чумы

Сидя на заднем сидении автомобиля, за рулем которого находился дядя Хенджин, Рейн чувствовала дежавю. Они покидали деловой центр города, и за окном медленно проплывали высокие многоэтажные знания, скрытые за плотной пеленой дождя. Белая туманная дымка окутала дороги и одинокие фигуры счастливцев, которые додумались прихватить с собой зонтики, и куда менее везучих прохожих, кутающихся в свою одежду. Еще совсем недавно ничто не предвещало перемены погоды, и даже метеорологии наверняка задумчиво качали головами, гадая, как они упустили из виду и не включили осадки в прогноз.

Откинувшись назад на сидении, девушка тяжело вздохнула. Вообще-то Рейн любила дождь: с таким именем, как у нее, иное выглядело бы странным. Как-то раз она пристала к отцу с вопросом, почему её так странно назвали, ведь её имя так резко контрастировало с чисто корейскими именами Намджуна и Тэхена. Папа тогда с улыбкой ответил ей, что особенную девочку должны звать по-особенному. Ей это так сильно понравилось, что она еще несколько лет отказывалась задумываться над тем, что это имя уже было при ней, когда её удочерили, а значит, так её наверняка назвали биологические родители. Теперь Рейн невольно размышляла: «Считала ли Ким Сыльби свою дочь такой исключительной, раз нарекла подобным образом?» Или это имя подобрал её биологический отец?

Когда Рейн выросла, некоторые беспардонные знакомые, узнавая, что она выросла в приемной семье, задавались вопросом, почему она никогда не пыталась найти своих родных. Первое время это ставило девушку в тупик. Да, в их семье всегда был дядя Донхек, который не давал забыть, что Рейн «приемыш», однако тот появлялся в их доме редко, к тому же использовал любые предлоги для оскорблений — не только происхождение. Однако ни папа, ни мама, ни Намджун, ни тетя Хвиин, ни даже близняшки — никто ни разу в жизни ни взглядом, ни словом не намекнул, что не считает Рейн членом семьи. Даже Тэхен, хотя, казалось бы, корень их проблем исходил именно из этого обстоятельства, не оспаривал факт её принадлежности к семье Ким.

И вот спустя столько лет в руках Рейн совершенно случайно оказалась ниточка, способная привести ее к ответу на вопрос, откуда она взялась. Но что-то упорно вынуждало её медлить. То, что она никогда не хотела знать этот ответ? Считала себя безоговорочной частью семьи Ким и отказывалась мириться с иным? Заведомо стыдилась своего происхождения? Или ей просто не хотелось думать, что её бросили биологические родители? Раньше это не имело для нее никакого значения, но сейчас она вынуждена рассматривать и этот вариант.